Честность

Лодка бросалась на волны, как цепной пёс. И полностью их поглощала. В тот день, после прочтения Ильей романа, ребята долго ещё говорили, а после и спорили, о смысле жизни. Владимир заявил, что Илья описал неправдоподобно, и ни один старик в мире не будет так говорить, не будет таков смиренен, и ни один вождь-таков смышлён. Отти, доедая банку варенья, скребя ложкой по задворкам этого городка, возразил. А разрумянившийся от тепла Кристиан сказал, что, несмотря ни на что, горд спать в одной каюте с писателем. С чем Владимир, кашлянув вслух о своей глупости, согласился. Чтобы разрешить спор, ребята договорились: в ближайшем порту поговорят со стариком, и если Илья будет неправ, то он должен отыскать четыре пиццы. А если Владимир-то пройти из одного окончания острова в другой пешком. На чем друзья и порешили. Засыпая, Отти думал о новом блюде, уже десятом в его списке: акульем филе, обжаренном на выжимке из орехов, под лаймом и айвой, преподнесенным вместе с морской солью. И был счастлив.

Старик отвечал:

А ничего старик не отвечал, ведь первую фразу «Я вижу, судари, вы заблудились. Чем я могу вам помочь?» произнёс вовсе не он, а Кристиан, решив подшутить над своими товарищами. А те спросонья приняли скульптуру старика, ловящего рыбу, сзади, за настоящего человека. Итак, где-то в шесть утра в Висбю, близко к набережной, от улыбки проснулся мальчик лет семи-восьми. И, излучая тепло, перевернулся на другой бок. Ему снилось, что три больших дяди разговаривают со статуей и смеются, оттого, что он их пощекотал.

Глава 8 «Женская тушь»

«Что ж, любить, так любить, нас так учили Достоевский с Мураками»… Насвистывая эту душевную мелодию, Илья вспоминал юность. Как он по дороге в машине слушал эту песню. Сейчас Илья понимал, что, похоже, в тот момент был действительно счастлив. Однажды, глядя на себя в зеркале в восьмом классе, этот пятнадцатилетний парень решил: восьмой класс, пожалуй, апофеоз моего счастья юности. И, доставая полотенце с полотенцесушилки, чтобы принять душ, Илья на секунду взглянул на желтую, в потолке, лампочку, а когда вновь посмотрел на себя в зеркало, заметил слёзы у себя на глазах. Чуть позже, года через два, вспоминая этот момент в школе, он задумывался: что, если смех-это одобрение? А слёзы, напротив-порицание. И все в его теории совпадало, сходилось настолько, что одурманенный, буквально пряный в своих мыслях парень хотел свою идею даже патентовать. А после его знакомая, одноклассница, задала вопрос: Но что тогда значат смех истерики, слёзы счастья? Поначалу Илья задумался, буквально впал в Марианскую впадину этой мысли, которая окутывала его, как кальмар. Как, кстати, насчёт Марианских островов? Не хотите? Я мог бы отправить туда нашего с вами героя. Так вот, сначала Илья погрустнел, а после вскрикнул: «Эврика!», и высунул, как Эйнштейн, свой язык. Слёзы радости означают мягкий укор себя, за столь продолжительное счастье, ведь не зря говорят: если долго смеяться-потом плакать будешь, а истерика смеха-наоборот. Хотя, лично я не верю в плохие приметы. Как написал Макс Фрай в книге «Сказки Старого Вильнюса», приметы бывают только хорошими. Так или иначе, в тот раз у меня образовалась целая теория о значении человеческого смеха. Что вы думаете на этот счёт? Согласны? Против? Готовы дополнить? Я готов к сотрудничеству! Пишите, +79153302068, я буду рад вам помочь! Что же наши герои? Уж не плывут ли они вдоль Марианских островов? Но-но, пока ра-но-ва-то! Обещаю, я выпущу об этом отдельную книгу с братом, если вам понравится «Честность».

-В точку, Илай!