Четки Изабеллы Кастильской

Я слезла со стула, прижимая четки к груди.

Что делать? Положить их обратно, в тайник, и потом показать их Студневу?

Но я не могла расстаться с четками, мне хотелось чувствовать их, осязать их живое тепло. Да и потом – как оставить их без присмотра? Вдруг Зоя со своим отпрыском проберутся сюда?

Тут из-под письменного стола вышла Дуся.

Ей, видимо, стало скучно прятаться, тем более что ее никто не искал. Она подошла ко мне и потерлась об мои ноги.

Я подхватила ее и вышла из кабинета – пойду к себе, в детскую, там и дождусь Сергея Сергеевича…

Я повернулась к двери, чтобы запереть замок – и вдруг услышала за спиной злобное шипение:

– Наш-шла?!

Я резко обернулась – и увидела Зою.

– Знала я, что ты здесь не случайно крутилась! Выведывала, вынюхивала, подслушивала!..

Зоя надвигалась на меня, размахивая какой-то короткой дубинкой. При ближайшем рассмотрении это оказалась обычная кухонная скалка. Между прочим, серьезное оружие ближнего боя, ничуть не хуже пресловутой бейсбольной биты.

Если она приложит меня этой скалкой по голове, как минимум, сотрясение мозга обеспечено…

Зоя занесла скалку для удара, замахнулась… я отшатнулась, пытаясь уклониться. Ко всему прочему, у меня были заняты руки – я прижимала к себе кошку, да еще держала четки.

Еще мгновение – и тяжелая скалка придет в соприкосновение с моей головой…

Но тут раздался боевой мяв, и Дуся прыгнула на Зою, выставив вперед все четыре когтистые лапы.

Зоя завопила благим матом и попятилась, а Дуся приземлилась ей на голову и принялась за дело. Все знают, что не стоит иметь дело с разъяренной кошкой, не зря у нее в предках ходили саблезубые тигры.

Дуся сидела у Зои на голове и драла ее когтями, драла здорово, уже показалась кровь.

Зоя кричала от боли, она выронила скалку, но все еще пыталась дотянуться до меня и вырвать четки. Я хотела спрятаться в кабинете (не подумайте, что боялась эту фурию, просто надо было поберечь четки), но замок был закрыт, а ключ куда-то закатился.

Тут у Зои появилась группа поддержки: на шум в коридор выскочил Веник, за ним поспешала бабка, опираясь на свою палку.

– Сынок! – истошно выкрикнула Зоя. – Помоги мне! Сними с меня кошку!

Веник, однако, не обратил на нее внимания. Его маленькие глазки, в которых полыхали жадность и злоба, были прикованы к четкам в моих руках, он тянулся к ним и бормотал:

– Отдай! Отдай! Это мое!

– Размечтался! – Я отскочила и попыталась ударить его ногой, но Веник с неожиданной ловкостью увернулся и двинулся ко мне, загоняя меня в угол.

С другой стороны на меня наступала старуха, угрожающе размахивая палкой. Только Зоя была временно выведена из строя – кошка с шипением драла ее когтями. Зоя пыталась оторвать ее, но та вцепилась еще сильнее, и кровь уже лилась по лицу.

Четки очень мешали в драке, потому что я боялась их повредить. И тут они упали на пол, Веник издал рык голодного льва (или, скорее, бегемота) и наклонился, чтобы схватить их. Я же, освободившейся рукой вырвала у старухи палку (если вы думаете, что это было легко, то глубоко ошибаетесь, бабка была здорова, как боевой слон) и с размаху двинула Веника по голове.

Да, другого бы я оглушила, а этому хоть бы что, у него там, наверное, монолит. Он даже не охнул, только все тянул руки к четкам, так что мне пришлось ногой отправить их в дальний угол.

Не вставая с колен – куда ему с таким весом, Веник боднул меня головой, так что потемнело в глазах и я отлетела в сторону, оказавшись зажатой в угол между стеной и изразцовой печью, отступать было некуда. Веник все же вскочил на ноги и ринулся на меня.

Но тут у него за спиной раздался гневный голос:

– Ты, мразь мелкая, отстань от женщины, лучше ко мне повернись!

Веник испуганно вздрогнул и обернулся.

В коридоре за его спиной стоял неизвестно откуда появившийся Сергей Сергеевич.

Веник замахнулся на него – но Студнев нанес ему классический удар в челюсть, и Зоин великовозрастный отпрыск грохнулся на пол. Я такое раньше видела только в кино. Ну, надо же, а с виду Студнев – такой мямля и рохля, фамилии своей соответствует…

Тут к Студневу подскочила старуха и замахнулась на него палкой, которую когда только успела подобрать, но Сергей Сергеевич перехватил палку и вырвал у нее из рук. Бабка завертелась на месте, хлопая глазами и разевая рот, как выброшенная на берег рыба.

В это время Зоя умудрилась-таки сбросить кошку и в пароксизме пресловутого материнского инстинкта бросилась к своему поверженному дитяте.

– Веник, Венечка, золотко мое! – лепетала она, пытаясь привести его в чувства. – Этот изверг тебя убил!

Венечка только булькал в ответ.

Зоя повернулась к Сергею Сергеевичу и прошипела:

– Ты за это ответиш-шь! Ты на десять лет сядеш-шь!

– Разбежалась! – оборвал ее Студнев. – Ничего твоему придурку не сделается! Давно надо было его как следует приложить!

Веник тем временем очнулся, но всячески изображал страдание, стонал и закатывал глаза.

Я с удовлетворением заметила, что челюстью он владеть не может.

– Все равно ты сядешь! – шипела Зоя.