Четверо детей и чудище

Антея подхватила Ягненка и повела нас в соседнюю комнату — игровую. Там были стол со стульями, и лоскутный ковер, и яркие картины на религиозные сюжеты — но мы видели только игрушки. Большого-пребольшого коня-качалку с длинной гривой, хвостом и красным кожаным седлом, Ноев ковчег с раскрашенными деревянными зверями, выставленными в ряд на полу, крепость с отрядом оловянных солдатиков, а еще компанию кукол, рассевшуюся за едой с миниатюрной посудой, — на тарелках у них лежали ромашки, трава и сломанные спички.

— У них на обед яичница с зеленой фасолью и жареная картошка, — сказала Антея. — Мы с Джейн вчера закатили им пир, так они до сих пор не доели.

— Вы что, в куклы играете? — удивилась Шлёпа.

— Мы обожаем своих кукол, — ответила Антея без тени смущения. — А у вас что, другие игрушки?

— Лично я с игрушками не играю, — надменно сказала Шлёпа, хотя я-то знала, что она спит с маленьким плюшевым мышонком. Она прятала его под подушкой или в рукаве пижамы, а во сне уютно прижималась к нему носом.

— Классный у вас Ноев ковчег. Мои звери тоже могут тут постоять. — Робби вытащил из кармана льва и тигра.

— Но они же разных видов, — сказал Сирил. — Из них пара не выйдет.

— Еще как выйдет, а если их скрестить — новые виды получатся: тьвы и лигры.

Роберт рассмеялся:

— Здорово ты придумал, Робби! Давай всех животных перемешаем! — Он схватил жирафа и зебру. — Вот мистер Жираф и миссис Зебра, у них будут маленькие жибрята.

Заливисто хохоча, они принялись скрещивать разных животных. Сирил со слегка брезгливой миной улегся на живот и стал лениво выстраивать солдатиков в шеренги. Шлёпа сидела в стороне и наблюдала. А потом метко запустила стеклянный шарик, сбив половину Сириловых бойцов.

— Обязательно такой врединой быть? — взглянул на нее Сирил.

— Это же пушечное ядро. Я объявляю тебе войну, — сказала Шлёпа.

— Хочешь в войну поиграть? — спросил Сирил. — Давай, можешь взять половину моих солдат.

— Чур не убитых! — Шлёпа уселась рядом с ним на корточки. — Какое у нас будет оружие?

Сражение становилось все более кровавым. Шлёпа вела репортаж с места событий, прямо как военный корреспондент, и описывала все раны и повреждения.

— Кровожадная у тебя сестрица, — заметила Антея. — А ты не хочешь в войну играть, Розалинда?

— Я бы лучше с тобой в куклы, — сказала я.

Я думала, Моди захочет играть с нами, но они с Ягненком придумали собственную забаву под названием «Собачка, гуляй». Малыши разбегались и по очереди толкали собаку на колесиках, тараня то мебель, а то и нас.

Прискакала из кухни Джейн:

— Я умаслила кухарку! Я ее обняла и сказала: «Любименькая, самая дорогая моя кухарочка, напеки нам, пожалуйста, побольше вкусностей к чаю, у нас особые гости». Так что она уже поливает глазурью бисквит и месит тесто для булочек!

— Хотите, могу сделать шоколадные хрустики? Они просто объеденье, — предложил Робби.

— Ты умеешь готовить? — изумленно спросил Роберт.

— И неплохо, — кивнул Робби. — Я даже был богатым и знаменитым поваром, меня по телику показывали. Это псаммиад устроил, но готовил-то все равно я.

— Что такое «телик»? — спросил Роберт.

— Ну, это… такая штука, она движущиеся картинки показывает, — попытался объяснить Робби.

— Ой, знаю, папа мне рассказывал про движущиеся картинки, — воскликнул Роберт. — Ничего себе — и ты попал в эту штуковину? Счастливчик ты, Робби!

— Давай переоденем кукол и уложим спать, а то они что-то целый день обедают, — сказала Антея. — Ты тоже была в движущихся картинках, Розалинда?

— Нет, но, когда мы стали богатыми и знаменитыми, я была писательницей, — робко сказала я, раздевая самую большую куклу. У этих кукол наряды были куда замысловатее, чем у моих старых Барби. Пришлось повозиться, чтобы стянуть с нее туфли на пуговках, передник, платье и нижние юбки.

— Вот ее сорочка, — показала Джейн. — Прикрой ее скорей, она же в одном исподнем, смотри, как покраснела!

— Ты правда пишешь книги? — спросила Антея.

— Это псаммиад устроил. Наверно, я тогда писательницей стала, потому что обожаю читать, — сказала я.

— Я тоже! — обрадовалась Антея. — У тебя какая любимая книга? Мне «Маленькие женщины» нравятся.

— Ой, я тоже их очень люблю. Мне больше всего Джо нравится, а тебе? И так грустно, когда Бет заболела, да?

— Я так плакала! — сказала Антея.

— И я тоже, — поддержала Джейн. — И в «Что Кейти делала»[22] я тоже плакала, когда она с качелей упала. Думала, она так и не поправится.

— Хотя про кузину Хелен мне не понравилось. Она такая святоша, все время хотелось ей врезать, — сказала я.

— И мне тоже, честное слово! — согласилась Антея.

— До чего здорово познакомиться с девчонками, которым нравятся такие же книжки! — сказала я. — А самая любимая у меня, наверно, «Маленькая принцесса».

Антее и Джейн это название, похоже, ни о чем не говорило.