Четверо должны уйти

– Пф! Нам понадобилась бы целая армия, а у меня ее нет. Сесть каждому на хвост, проследить все возможные связи с человеком, которого один из них убил… – Вулф разнял руки и опустил кулаки на стол. – Я не могу даже сузить рамки поиска, поскольку желание или необходимость убить Холта могли возникнуть не неделю, и не месяц, и даже не год назад, а вчера в палатке убийце просто подвернулся удобный случай. И любой из них – Раго, Корби, Гриффин или Веттер – мог этим случаем воспользоваться. Жертва была беспомощна, а оружие лежало под рукой. Был и удобный предлог, чтобы зайти в палатку. Убийце оставалось только развязать полог, и круг подозреваемых сразу расширялся до бесконечности. – Вулф хрюкнул. – Нет. Проклятье! На поиски мотива у нас времени не хватит. Причина может уходить в далекие времена. Нужно придумать что-то более эффективное.

– Пожалуйста. Я к вашим услугам.

– Боюсь, что и ты мне не поможешь. Вот дьявольщина! Свяжись с Солом, Фредом и Орри. Пусть держатся на подхвате. Я еще сам не знаю для чего, но они мне понадобятся. И оставь меня одного.

Я сел к своему столу и подтянул к себе телефон.

Глава 5

За все время, проведенное у Вулфа, я могу припомнить лишь пять случаев, когда он сокращал продолжительность своего дневного (с четырех до шести часов) свидания с орхидеями. В тот день это случилось в пятый раз.

Если Вулфу и удалось что-то придумать, мне он об этом не сказал. Сведения, которыми я располагал, ограничивались указанием связаться с Солом, Фредом и Орри, нашими палочками-выручалочками в тех случаях, когда требовалась подмога. Вернувшись за письменный стол после ланча, Вулф порылся в бумагах, посчитал количество пивных пробок, скопившихся за неделю в ящике, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пива, но пить не стал, взял очередную книгу, «Падение» Альбера Камю, три-четыре раза откладывал ее в сторону, а потом брал снова. В промежутках Вулф смахивал со стола соринки кончиком пальца. Когда я включил радио, чтобы прослушать четырехчасовые новости, Вулф дождался конца сводки и лишь потом протопал к лифту, чтобы подняться в оранжерею.

Позже, почти час спустя, я поймал себя на том, что сам смахиваю со стола соринки, обозвал себя словом, которое не хочу повторять, и отправился на кухню выпить стакан молока.

Когда в четверть шестого кто-то позвонил в дверь, я сломя голову ринулся в прихожую, по дороге спохватился, что это неприлично, и уже неторопливо подошел к двери. Выглянув в одностороннее стекло, я увидел на крыльце долговязого худого типа в давно не глаженном коричневом костюме и коричневой же шляпе. Я отпер дверь и приоткрыл ее, насколько позволяла цепочка. Внешность, конечно, для сыщика малоподходящая, подумал я, но кто знает, возможно, у окружного прокурора Делани и у начальника уголовной полиции Бакстера в последнее время начались кадровые сложности.

– Да, сэр? – спросил я через щель.

– Я бы хотел видеть мистера Ниро Вулфа. Меня зовут Бано. Александр Бано.

– Хорошо, сэр. – Я снял цепочку и широко распахнул дверь, приглашая его войти. – Вашу шляпу, сэр? – Он отдал мне шляпу, и я положил ее на полку. – Сюда, пожалуйста. – Я провел его в кабинет, усадил в красное кожаное кресло и только тогда пояснил: – Мистер Вулф сейчас занят. Я скажу ему, что вы пришли.

Я вышел в прихожую, поспешил на кухню, тщательно закрывая за собой двери, позвонил по домашнему телефону в оранжерею, и уже через три секунды – обычно на это требовалось секунд пятнадцать-двадцать – в мое ухо ворвался рык:

– Да?

– Гость. Метрдотель Александр Бано.

Молчание, потом:

– Впусти его.

– Уже впустил. У вас есть предложения, чем его развлекать до шести часов?

– Нет. – Вновь молчание, уже более продолжительное. – Я сейчас спущусь.

Как я уже говорил, за всю мою карьеру такое случилось с ним в пятый раз. Я вернулся в кабинет, спросил гостя, не желает ли он что-нибудь выпить, услышал в ответ «нет», а пару минут спустя послышался скрежет спускающегося лифта, затем в прихожей раздались гулкие шаги, и в кабинет вошел Ниро Вулф. Обойдя вокруг красное кожаное кресло, он протянул гостю руку:

– Мистер Бано? Я Ниро Вулф. Рад вас видеть, сэр.

Я чуть не упал. Вулф терпеть не может здороваться за руку и крайне редко удостаивает кого-либо подобной чести. Устроившись в кресле, он посмотрел на Бано с таким умильным видом, словно готов был завилять хвостом.

– Слушаю вас, сэр.

– Боюсь, мне придется огорчить вас, – вздохнул Бано. – А мне бы не хотелось вас огорчать. Скажите, этот джентльмен, – кивок в мою сторону, – Арчи Гудвин?

– Да, сэр, это он.