Четверо отважных

В труде и заботах быстро промелькнуло короткое арктическое лето, и уже в середине августа наступила осень. Зимовщики почувствовали ее по падению ртутного столбика термометра ниже нулевой отметки, по устойчивым морозным дням, по началу накопления нового снежного покрова на поверхности их льдины, по ледяным коркам на озерах и лужах, окружающих их лагерь. Их радовало, что, наконец, прекратилась жизнь в вечной сырости. Но они хорошо знали и то, какие новые трудности и осложнения в их работу внесут наступающая короткая осень и длинная и суровая полярная зима. Знали и готовились к этому.

Кренкель, как самый опытный среди них полярник, еще в летнее время поделился с товарищами своими тревогами:

— Страшна не сама полярная ночь, а та обстановка, которую она создает. Нам придется все время быть начеку, а в темноте это значительно сложнее, чем при дневном свете.

Его товарищи внимательно прислушивались к словам бывалого полярника. Каждый из них не был новичком в Арктике. Папанин и Федоров провели по две зимы в ней, но на суше — на полярных станциях, а Кренкель и Ширшов по собственному опыту жизни зимой на льду в «лагере Шмидта» после гибели «Челюскина» уже имели представление, что такое полярная ночь на хрупкой дрейфующей льдине.

Настроение всех четырех полярников выразил Папанин следующей записью в своем дневнике от 11 августа:

«Мы живем в напряженном состоянии, но ни у кого нет страха боязни несчастья. У всех только одно опасение: как бы ни пропали научные труды. У всех только одна мечта (и мы об этом все время думаем и говорим): как бы не сорвалась наша исследовательская работа. Нам надо просидеть на льдине до весны ценой любых усилий. Знаем, что шестимесячная полярная ночь не совсем приятна. Особенно тяжело быть в полярную ночь на льду во время больших морозов, но все полны решимости: во что бы то ни стало выдержать, сделать возможно больше научных наблюдений».

12 августа получили из Москвы очередное задание: обслужить сводками погоды и радиосвязью перелет Москва — Северный полюс — Аляска Героя Советского Союза, участника спасения челюскинцев Сигизмунда Леваневского. Как известно, Леваневский не долетел до цели, и обстоятельства гибели его самолета до сих пор неизвестны. Правительством СССР были организованы поиски пропавшего самолета в очень широких масштабах.

Станция «СП» не осталась в стороне от поисков. Зимовщики обслуживали поисковые самолеты сводками погоды и радиосвязью. Прибавилась еще новая работа: им пришла директива подготовить на своей льдине резервную взлетно-посадочную полосу На тот случай, если самолетам спасательной экспедиции придется совершать посадки в районе их лагеря. Пришлось по нескольку часов в день проводить на аэродроме, срубать торосы, расчищать ледяное поле. Работа изнурительная, трудоемкая, под силу целому коллективу, а здесь ее пришлось выполнять только силами четырех человек. Но так или иначе, полоса была расчищена, и люди мечтали теперь только о морозе, который мог бы крепко сковать расчищенное ледяное поле. Но самолетам поисковой экспедиции не пришлось воспользоваться этим аэродромом.

Тем временем основная работа станции шла своим чередом, день был загружен до предела. Ширшов брал гидрологические станции, собирал биологические пробы, доставал образцы грунта со дна. Федоров без устали проводил магнитные и гравиметрические измерения, астрономические определения координат льдины и ее ориентирования — по этим данным они определяли скорость своего дрейфа. В августе дрейф льдины значительно ускорился. Когда 9 августа на острове Рудольфа получили очередное донесение о координатах льдины, там не поверили и попросили еще раз повторить.