Четверо со «Сринагара»

Это вышло почти автоматически. Я долго не раздумывал, когда увидел, что он направляет пистолет на полицейского. Я даже не выбирал места, куда его ударить, а если и выбирал, то бессознательно. Тем не менее я попал ему в такую жизненно важную область, что он моментально вышел из строя на целый вечер, а может быть, и на неделю.

Когда носок моего ботинка попал в цель, у него полезли глаза на лоб, и он издал такой вопль, что казалось, будто глотка его закрылась, а крик прорвался прямо сквозь грудную клетку. Это был пронзительный, отчаянный, агонизирующий вой, очень хорошо сочетавшийся с его внезапно исказившимся лицом. Пистолет выпал из его пальцев, и он, скорчившись, повалился вслед за ним, все еще вопя и катаясь по асфальту.

Затем полицейский агент в штатском появился возле меня. Он нагнулся, поднял выпавший пистолет и что-то коротко сказал второму агенту. Когда я обернулся, партнер Брандта стоял возле машины, отступая от нее на два шага, повернувшись к ней лицом и упершись в нее обеими вытянутыми руками. Вокруг него толпилось с полдюжины полицейских.

Через несколько секунд один из них вытащил кляп у меня изо рта и помог освободиться от веревки, которой были связаны мои руки.

Когда я обрел способность говорить, я сказал:

— Приятель, я куплю тысячу билетов на Полицейский бал! Что произошло? Откуда вы явились?

— Как ты себя чувствуешь, Шелл?

Я повернулся в сторону нового голоса. Это был сержант по имени Свен Юргенсон — здоровенный добродушный датчанин. Для меня он выглядел лучше всех датчан на свете. Да и вообще, все эти парни в полицейской форме выглядели сейчас так, что мне хотелось их всех расцеловать. Вы просто никогда не задумывались над тем, как горячо вы в действительности любите копов — пока не почувствуете в них острую нужду.

— Э, со мной все в порядке! — сказал я. — Думаю, что еще через несколько минут я не смог бы этого сказать. Как вы сюда попали?

— Какая-то девица позвонила и сказала, что тебя собираются убить или что-то в этом роде. Наделала трезвону и даже не сообщила своего имени. Ты случайно не знаешь, кто бы это мог быть?

Я покачал головой.

— Не имею понятия...

В тот момент я действительно не имел понятия. Я был все еще огорошен неожиданностью того, что случилось, и понадобилось несколько секунд, прежде чем я сообразил, что это была Эллен.

Вторично за сегодняшний день эта милая девочка вытаскивала меня из дыры! И на этот раз дыра была глубокой и засыпанной грязью. И если бы не она...

Юргенсон не стал настаивать. Он только сказал:

— Что ж, на сей раз одна из этих истерических дамочек оказалась права?

— Да, — сказал я. — Придется помочь тебе составить обвинение на этого парня. Ты можешь мне не поверить, но я буду просто счастлив сделать это, — и я указал на Хипа, все еще не потерявшего сознания и мечтавшего его потерять, корчившегося на земле и стонавшего сквозь сжатые зубы.

Глава 12

Я подписал обвинительный акт, и тотчас же Хип Брандт был препровожден в камеру предварительного заключения вместе со своим напарником по имени Куини.

Они не сказали ничего существенного, уцепившись за ту версию, которую при мне сочинил и подсказал своему помощнику Брандт: я был пьян и пытался его избить. При других обстоятельствах я и сам бы мог оказаться на положении обвиняемого за то, что ворвался в его кабинет, но он никак не мог объяснить, почему я был связан и зачем они пытались втолкнуть меня в автомобиль. Впрочем, это, по-видимому, вовсе не волновало Брандта. Его немного тревожил труп, обнаруженный в его кабинете. Но он не переставал твердить во время допроса: «Я хочу видеть своего адвоката! Я имею право видеть своего адвоката!»

Я также сообщил полиции о «докторе», о человеке с медицинским чемоданчиком, которого видел выходившим из кабинета Брандта, чтобы установить его личность. Короче говоря, в течение более двух часов, которые я провел в полицейском управлении, курсируя между бюро убийств и судебной камерой, я обсудил с полицией все, что я знал или думал об этом деле.

Когда я был здесь прошлым утром, я рассказал полицейским о вечере на яхте, с которого все началось.

Специальная группа занималась проверкой моих сведений, побеседовала с Госсом и его гостями, но ничего из того, что они узнали, не могло мне помочь. Проверка всех, кто был на яхте, не дала никаких результатов: никто не видел человека, отвечавшего приметам таинственного четвертого незнакомца — высокого седого джентльмена с аристократической наружностью. Госс начисто отрицал его присутствие на яхте, а больше никаких доказательств этому не было — за исключением моих собственных, ничем не подкрепленных утверждений.