Четверо в каменном веке. Том 2

— Апчхи!

— Апчхи! Ух!

— Пчхи! Да чтоб тебя. Пчхи!

— Хва-а-чхи! Не двигайтесь! — Ольга застыла сама и остановила других. — Миша, пока не зашёл в комнату, найди на кухне половую тряпку, намочи её и давай сюда.

Весь остаток вечера убирали в комнате. Пыль от шерсти залепила всё: пол, сервант, стол, подоконники. Обивку дивана тоже пришлось протереть мокрой тряпкой. Последний раз отжав тряпки и умывшись, девушки присели за стол.

— Вот теперь можно спать ложиться, — устало улыбнулась Ира.

— Без ужина я не лягу. Что там наш благоверный настряпал, интересно?

— А что он обычно делает? — Улыбнулась Ирина.

— Ну, да. Картошка, мясо и немного овощей. Миша! Ужин готов?

Михаил, как только речь зашла о внезапной капитальной уборке, отговорился готовкой ужина. Есть, ведь, все захотят, а чтобы готовить — девушки уже будут без сил. Но, раз уж он отлынивал при уборке, то ужином решил удивить.

— Так… Что тут у нас? — Голодные девушки потёрли ладошки.

— Новое блюдо: шуба под рыбой.

— Это как? И… Это же роллы. О, и палочки принёс. Но ведь риса у нас не было…

— Они не из риса.

Ира повернула тарелку, рассматривая:

— Похоже, что здесь картошка… Ну, я же говорила, — она посмотрела на старшую жену, — что у Миши все блюда с картошкой. Так, дальше… В центре — это, наверно, свекла и морковка. Так?

— Угу… И сверху — пластинки из той большой рыбины.

— Вкус, конечно, какой-то странный. Какой-то немного солёно-пресно-прогорклый. Ты что сюда добавил?

— Ну… Надо же было чем-то закреплять… Пришлось в свеклу и морковь добавить топлёного жира.

— Фу-у-у! — Ирина передёрнулась. — А что, по-другому никак?

— Я пробовал. Картошка держится, а остальное расползается. А жир, когда остынет, немного держит. Да вы в соус попробуйте макать. Тоже странный вкус, но острота всё перебивает.

— А из чего соус? — Ольга настороженно помешала ложкой белую жижу с красными вкраплениями, принюхалась. — Чую чеснок и острый перец. Но почему белая?

Мужчина засмущался.

— Вы интересовались, чего Лизка ржала. Так вот, я умудрился надоить полстакана молока.

— Она тебя там не затоптала?

— Я привязал. И ноги, и голову. Ещё и хвост пришлось. Всё время по лицу бил. Да вы не бойтесь, — успокоил он жён. — Молоко кипячёное. Просто оно очень сладкое, и соус получился странноватый.

— Ничо так, — вынесла вердикт Ольга. — Съедобно. Хоть и странно.

Ира поддакнула:

— Если привыкнуть, то что-то в этом есть. И это даже можно есть. Читала я, из чего евреи свой цимес готовят — та ещё шняга. Овощи, сливочное масло и сахар. Бр-р-р! А тут по-своему вкусно. Ты сам-то пробовал?

— Конечно. Не понравилось бы — выкинул. Если вам всё-таки не нравится — я таки выкину.

— Я тебе выкину! — Ольга замахнулась палочками. — Не видишь, что ли: мы едим.

Ирина закивала с набитым ртом:

— Угум… Гооф луфая пыпава.

— Чего?

— Голод, говорю, лучшая приправа. Но действительно вкусно. Просто сочетание непривычное. А с молоком — вообще герой. Я бы побоялась к кормящей лошади подойти.

— Кстати, о лошадях. Конюшню я проконопатил. Можно переселять. Об этом как раз хотел сказать, когда зашёл.

— И устроил вместо этого генеральную уборку, — усмехнулась Ольга. — Короче, Ира, с шерстью надо в другом месте работать.

Михаил предложил:

— Так давайте в прирубе устроим мастерскую. Я бы пилил-строгал, а вы своё рукоделье. Давно уже думал об этом. Зимой ведь холодно на улице работать.

Ира покачала головой:

— Нет, та комната на закат. Большинство времени в ней темно. А здесь — окна с трёх сторон.

— Ну, хорошо, и что предлагаешь? — Ольга нахмурилась. — Нам всем туда переселяться, что ли?

— А почему бы и нет? Если в спальне только спать, то нам места хватит. А здесь можно всем работать. Миша верстак поставит, мы за столом.

— Хорошо, я согласна. — Ольга кивнула. — Завтра, тогда, и займёмся.

— Завтра я хотел на Скалу сходить. Дожди кончились, подморозило. Надо осмотреться, что происходит вокруг.

— Да, сходить надо. Ну, что, Ира? Пока придётся отложить пряжу.

Ира возразила:

— А мне кажется, что на Скалу идти рано. Сейчас температура чуть ниже ноля — ещё слишком скользко, лёд покрыт водой. Вот замёрзнет окончательно, тогда и сходим. Но и шерстью заниматься не хочу. Честно говоря, я морально надорвалась перебирать. Никакого желания не осталось шерстью заниматься. Может, через несколько дней вернусь. Нам ведь всё равно не к спеху?

— Конечно. Как говорит наш вождь — работа должна быть в охотку.

— Я разве так говорил?

— Ну, что-то такое. Что перетруждаться не надо. Всё, давайте спать ложиться. Завтра большой переезд.

Через десять минут Михаил погасил свечу и нырнул под одеяло.

— Спокойной ночи!

— Угу, спокойной…

— Спокойной ночи… Мой господин. Хи-хи.

— Твою же! Ира, не беси.

— Да спите вы уже, — проворчала сонная Ольга.

— Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

* * *