Четверо в каменном веке. Том 2

Ира в это время занялась готовкой. Высыпала в закипевшую воду два мешочка. Один с нарезкой копчёного мяса, второй — с сухими продуктами: приправами, горохом и бобами. Чтобы не заморачиваться в пути, женщины придумали заготовить продукты порционно. Сейчас посмотрят, получилось ли отмерить пропорции правильно. В котелке снова начало кипеть, и девушка подвинула его на край, заодно поставив маленький котелок для чая. Всего в комплекте шло три прямоугольных алюминиевых котелка, которые вставляются друг в друга. У каждого — две проволочные ручки вдоль длинных краёв. Ручки аккуратно складывались внутрь котелка. Плюс в комплекте крышка глубиной с дюйм. Её можно использовать как тарелку. Михаил рассказывал, что комплект ему достался давным-давно по случаю. Кто их делал — неизвестно. Точно такие же котелки ему больше нигде не встречались.

Наконец, закрыли клапаны палатки. Перед этим пришлось выиграть небольшую битву с Мишкой и повторяющим все его действия Геком. Пёс никак не мог понять, почему сами люди облюбовали такую классную конуру, а его не пускают.

— Дайте им поесть, ёлы-палы. Сами уйдут. — Мужчине надоело бояться, что вот-вот — и опрокинут горящую печь.

Наконец, справились с двумя собаками, постоянно сующими морды и выстужающими палатку. Вытряхнули занесённый мусор и закрылись. Маленькое пространство моментально прогрелось от горячей печи. Уже через минуту скинули зимнюю одежду и обувь.

— Фу-у-у! — Ира поморщила носик.

— Ага! — Ольга жизнерадостно засмеялась. — Русским духом пахнет. А что ты хочешь? Целый день в обуви. И не валялись просто так, а топали.

Михаил внёс уточнение:

— Если судить по анекдоту, то русским духом запахнет, когда каши из гороха поедим.

— Это который про козла в пещере? Но там ведь: «Воздуху! Воздуху!» — Возразила Ольга.

— Действительно…

Ира подняла руку:

— А я всё-таки вспомнила правильный анекдот! Слушаете?

Оля молча махнула рукой.

— Значит, так… Маленькая девочка приходит к папе и говорит: «В книжке написано, что Иван-царевич шёл-шёл, шесть пар сапог сносил. Но нигде не написано, что он мылся».

Молчание.

— Всё. Анекдот кончился.

Первым среагировал Михаил:

— Всё? А лопата?

— Какая лопата?

— Блин, Ира, не тормози. — Ольга ответила вяло, расслабляясь с закрытыми глазами. — Та самая.

— Какая «та самая»?

— Которая «смеяться по слову „лопата“».

— Да ну вас!

При виде её нахмуренной физиономии и надутых губок невозможно было сдержаться от доброй улыбки.

— Всё-таки я был права насчёт анекдота, — улыбаясь, сказала старшая.

— Смех — смехом, но у нас именно горох с бобами в дорогу собраны. Для уменьшения веса.

Ира как раз помешивала варево. Посмотрела на консистенцию:

— Нет, не разварилось.

— И не разварится за такое время, — хмыкнула Ольга. — Мясо сейчас съедим, а остальное оставь до утра. Пусть упреет.

Ира выцепила большинство кусков на крышку-тарелку. Котелок с мелкими кусочками мяса и недоразварившейся кашей спрятали за печку — здесь его не зацепят.

Сидели на валиках из собственных курток, привалившись к противоположной от печи стенке, и передавали друг другу единственную посудину. Вилку тоже единственную использовали. Какой смысл пачкать остальные, если ты всё равно не можешь держать в руках лишнее — с мяса капает. Так и засунули обратно в мешочек к другой посуде.

Михаил задумчиво оглядел пространство.

— Вот сейчас мы сидим, едим. С местом пока нормально. Что будет, когда спать ляжем?

Ольга согласно кивнула:

— Первый раз спали без печки. Не подумали про неё. Про снятую одежду тоже. Точнее, про обувь. А сейчас печь, вода, дрова и обувка заняли половину.

Ира пожала плечами.

— По-моему, это не вопрос. Вы ляжете по краям, а я, как самая маленькая — напротив печи. Я как раз, когда ноги подгибаю, упираюсь в центральную доску. Надо только арбалеты подвесить к балке, чтобы не мешались.

— Тогда и ботинки тоже, — добавил Михаил. — Пусть сохнут.

Остатки сока от мяса вылили обратно в кашу, ещё раз её перемешали и закрыли до утра. На ночь Михаил подкинул в печь порцию деревяшек потолще — пусть тлеют как можно дольше. Немного дыма вырвалось, когда он приоткрыл центральную вьюшку у конфорки, но всё быстро развеялось. Внизу им этот дым тем более не мешал.

Дневная усталость сказалась — слишком большая нагрузка не давала расслабить мышцы и уснуть. Все трое долго вертелись, пока не провалились в темноту.

* * *

Утром, несмотря на остывшую печь и общую прохладу, воздух оставался тяжёлым. Эта тяжесть гирей давила на мозги. Кое-как одевшись, приоткрыли клапан. Хотя Михаил ещё дома смазал молнию на входе толстым слоем жира, но за ночь на ней намёрзло слишком много воды. Открывал долго, много раз дёргая вверх-вниз.

Наконец, смог выглянуть. Первым делом посмотрел на лошадей: здесь, целы, спокойны. Значит, хищников в округе нет. Лежащие у порога собаки подняли головы. И эти спокойны.