Четвероевангелие

Кроме характеристики Нафановой ветви дома Давидова цитата из статьи М. Д. Муретова «Родословие Христа» приведена ради знакомства еще с одним вариантом объяснения различия родословий. В новое время возникает предположение (которого не знает святоотеческая традиция), что один из евангелистов, а именно апостол Лука, приводит родословие не праведного Иосифа, а Девы Марии, то есть действительное родословие Христа по плоти[105]. Эта версия не учитывает свидетельства древних авторов, а исходит исключительно из анализа евангельского текста[106]. Предполагая, что отец Пресвятой Девы Иоаким имел, по распространенному обычаю, второе имя – Илий, считают, что именно он назван в Лк. 3: 23 как отец Иосифа, но отец не по плоти, а по Закону – в силу заключенного брака Иосифа с единственной дочерью Иоакима, Девой Марией. Начальная фраза родословия: «…и был, как думали, Сын Иосифов, Илиев» (Лк. 3: 22) – прочитывается так: «Будучи сыном, как думали, Иосифа, [но на самом деле] Илия…» Родословие в Евангелии от Луки мыслится дополняющим родословие в Евангелии от Матфея: они сообща показывают, что Христос является «как бы двойным сыном Давида – по праву и по плоти»: через Мать Он по естеству принадлежит роду Давида, через праведного Иосифа получает царственное право наследования престола Давида.

Осталось рассмотреть еще две особенности родословия в Евангелии от Матфея, отличающие его от родословия в Евангелии от Луки: почему ап. Матфей делит список имен на три части по четырнадцать родов в каждой и для чего он упоминает женские имена, что для родословий того времени нетипично.

Делением родословия на три группы апостол Матфей символично изображает три этапа истории израильского народа, имевшей своей вершиной рождение Мессии. Свт. Иоанн Златоуст поясняет: «Евангелист разделил все родословие на три части, желая тем показать, что иудеи с переменою правления не делались лучшими, но во времена аристократии, и при царях, и во время олигархии предавались тем же порокам; под управлением судей, священников и царей не оказали никакого особенного успеха в добродетели»[107]. В каждой группе апостол оставляет четырнадцать родов, используя характерные для иудейских писателей приемы: усвоение числам символического значения (четырнадцать как удвоенное число семь, семь – число полноты, три – завершенность). Для сохранения равного числа родов в каждой группе пропускаются некоторые имена (у евреев был обычай исключать из родословий некоторые имена – напр., см.: Езд. 7: 1–5; 1 Пар. 6: 3–15; слово «сын» или «родил» при этом употреблялось и в отношении к внуку).

В родословии ап. Матфея встречаются имена женщин-иноплеменниц (Фамари и Руфи), некая Рахава (видимо, известная Раав-блудница, принявшая и спасшая иудейских разведчиков при захвате Земли обетованной), и Вирсавия, мать Соломона, имя которой не упоминается, но только указывается на грех, – апостол отмечает, что она была чужой женой («Давид родил Соломона от бывшей за Уриею»). По толкованию блж. Феофилакта имена этих женщин указаны, чтобы показать: 1) и язычники могут войти в Царство Христово, если устремятся к народу Божию и оставят свою прежнюю жизнь и ложных богов; 2) Христос пришел призвать к спасению не праведников, но грешников; 3) следует почитать своих предков и прославлять их своею добродетелью; 4) Богу все угодны, хотя бы они произошли и от блудницы, если только имеют добродетель[108].

1.3. Пролог Евангелия от Иоанна

Можно сказать, что четвертое Евангелие тоже начинается с родословия, но ап. Иоанн приводит «богочеловеческое родословие»[109] Иисуса Христа. Имеется в виду фрагмент Ин. 1: 1–18, известный как Пролог. Ведущей темой Пролога является свидетельство о божественном достоинстве Спасителя. Свт. Кирилл Александрийский отмечает, что характерная для Пролога и всего Иоаннова Евангелия догматическая насыщенность исключает возможность появления у верующих ложных представлений о Христе. Апостол Иоанн предусмотрителен, как хороший садовник, который «…нося в уме своем живое и действенное и острейшее слово Божие (Евр. 4: 12) и дальновидно и проницательно повсюду усматривая вредные поросли зла иномыслящих, едва не бегом устремляется на них и быстро вырубает их отовсюду, доставляя читателям сочинений его средство сохранять себя в правой вере»[110].

Одна из ярких особенностей Пролога – обозначение основных (сквозных) богословских тем четвертого Евангелия. Все тематические «нити» Евангелия от Иоанна собраны в Прологе. В последующих главах эти темы неоднократно поднимаются вновь, развиваются и раскрываются.

Для наглядности темы Пролога с параллелями в других главах указаны в таблице (см. приложение 2).