Четверть века назад. Часть 1

И московская княжна, закрывъ уже совсѣмъ свои маленькіе глазки, смѣялась до упаду, восхищаясь этимъ милымъ «оригинальничаньемъ…

Въ сторонѣ молодежи велся инаго рода разговоръ:

— Да-съ, въ Одессѣ вышла, небольшая книжка, говорилъ Факирскому маленькій господинъ, котораго звали Духонинымъ, онъ принадлежалъ къ «соку московской умной молодежи,» поправляя золотые очки на носу, — имя совершенно неизвѣстное, какой-то Щербина… Общее заглавіе — просто: Греческія стихотворенія.

— Знаю! крикнулъ ему черезъ столъ Свищовъ, — со мною даже есть она, изъ Одессы получилъ… Хоррошо!

— Это, что мы съ вами вечеромъ вчера читали? спросилъ сидѣвшій подлѣ Свищова толстый Елпидифоръ, — первый сортъ, скажу вамъ-съ! Наизусть даже помню…

И онъ не громко сталъ декламировать:

Я всему здѣсь повѣрить готовъ,
Въ семъ чудесномъ жилищѣ боговъ,
Подсмотрѣвъ какъ склонялись ціаны,
Будто смятые ножкой Діаны,
Пробѣжавшей незримо на ловъ.
Я всему здѣсь повѣрить готовъ…

— Да, да, такъ! закивалъ Духонинъ, до котораго донеслись нѣкоторыя рифмы, не безъ нѣкотораго удивленія глядя на этого страстнаго къ искусству уѣзднаго капитанъ-исправника.

— Каковъ Эпикуреецъ? подмигнулъ, съ своей стороны, Свищовъ?

— Ну-съ, и что же эти стихотворенія? пожелалъ узнать Факирскій.

— А то «ну-съ,» нѣсколько обидчиво отвѣтилъ благовоспитанный Духонинъ, — что это прелесть!

— Антологія-съ? съ пренебреженіемъ сказалъ студентъ.

— Да-съ, новая мысль въ античной формѣ, то именно чего желалъ Шенье:

Sur des pensers nouveaux faisons des vers antiques!

— Не знаю-съ, сказалъ студентъ, — только нынѣшнему человѣку пѣть на античный ладъ не приходится.

— Это почему-съ?

— Да потому… Студентъ искалъ какъ бы ему яснѣе выразиться, — потому что ему тогда сузить себя надо…

— Ахъ, сдѣлайте милость, засмѣялся Духонинъ, — подите, сузьтесь до Гомера!..

— Современному человѣку Жоржъ-Санды нужны, а не Гомеры! со всѣмъ пыломъ и искренностью молодаго увлеченія возгласилъ Факирскій.

— Скриба ему нужно! громко хихикнулъ ему на это Свищовъ, — и именно Скриба на музыку Обера!..

Студентъ ужасно оскорбился за своего кумира:

— Это что же-съ! проговорилъ онъ подергивая плечами, — вѣдь такъ, пожалуй, можно и роднаго отца на площади охаять!..

— Совсѣмъ нѣтъ-съ, это я, напротивъ, въ смыслѣ вашемъ же говорю, замигалъ ему Свищовъ и правымъ и лѣвымъ глазомъ;- вамъ извѣстно, или нѣтъ, что въ Брюсселѣ, послѣ перваго представленія Фенеллы [19], толпа вышла изъ театра, поя хоромъ: «amour sacré de la patrie,» дуэтъ втораго дѣйствія, и въ ту же ночь выгнала изъ города Голландцевъ?… Вотъ-съ они каковы, Скрибъ-то съ Оберомъ!..

— А вы, батенька, потише при мнѣ, шепнулъ, толкнувъ его слегка въ бокъ, исправникъ, — я вѣдь здѣсь въ нѣкоторомъ родѣ правительственная власть!..

— Ну, какая вы власть! расхохотался Свищовъ, не безъ нѣкоторой тревоги, впрочемъ, заглядывая въ лице Акулину; — вы у насъ жуиръ, а не власть!..

— Нельзя, услышитъ, пожалуй! объяснилъ толстый Елпидифоръ, кивнувъ на князя Ларіона.

А князь Ларіонъ, сидѣвшій по другую сторону Софьи Ивановны, говорилъ ей тѣмъ временемъ:

— Не знаю, успѣлъ ли передать вамъ Сергѣй Михайловичъ о нашемъ сегодня съ нимъ разговорѣ и о моемъ совѣтѣ ему?

— Знаю;- очень вамъ благодарна! отвѣтила она.

Онъ взглянулъ на нее, нѣсколько удивленный сухостью, показалось ему, ея тона.

— Очень! повторила она кивая головой;- вы правы, ему здѣсь нечего дѣлать! подчеркнула она… Особенно если вы устроите ему потомъ…

— Это непремѣнно! не далъ онъ ей кончить;- и это мы въ Москвѣ-же устроимъ. Не понимаю даже для чего вашъ племянникъ ѣздилъ въ Петербургъ подавать свою просьбу: вашъ главноначальствующій, при дружбѣ своей съ… — князь назвалъ, одного очень высокопоставленнаго въ то время сановника, — все можетъ теперь… Я черезъ него обдѣлаю…

Софья Ивановна наклонила голову въ знакъ признательности.

— Я очень интересуюсь вашимъ племянникомъ, заговорилъ опять князь Ларіонъ;- мнѣ много говорили въ Москвѣ зимою о его блестящихъ способностяхъ и познаніяхъ, и, сколько я могъ самъ судить за это короткое время, онъ, дѣйствительно, далеко не дюжинный молодой человѣкъ. Еслибы я былъ еще во власти, я бы непремѣнно…

— Ничего для него бы не сдѣлали! быстро промолвила

Софья Ивановна, которую уже давно подмывало сказать ему что нибудь непріятное.?

— Почему же вы такъ думаете? недовольнымъ тономъ спросилъ онъ.

Она поспѣшила обратить слова свои въ шутку:

— Я Писанія держусь: не уповай ни на князя, ни на сына человѣческаго…