Четвертая Беты

— Ну во-первых, о том, что ты считаешь самым важным, я уже имею представление, поскольку внимательнейшим образом изучил запись вашего повествования. А по-вторых, пищевой рацион нации, юноша — зеркало ее сельского хозяйства. Не так ли? Во всяком случае, на данном уровне развития. Насколько я понимаю, научно-технический потенциал у них не тот, чтобы синтезировать продовольствие?

— Нет, конечно.

— Но радио у них есть. Телевидение?

— Черно-белое. Плоскостное. И мало у кого. В деревне вообще не видел.

— Начальный этап. Само собой, электричество. Двигатель внутреннего сгорания. Телефонная и телеграфная связь. Что еще? К ядерной энергетике, как я понимаю, они еще не подошли?

— По-моему, нет. Если, конечно, эта сфера не засекречена, Бакния, знаете ли, такая страна… Не знаю, как насчет атомных станций, но работы над ядерной бомбой они безусловно скрывали бы… Но как будто все-таки нет… Однако огнестрельным оружием их арсенал не исчерпывается. Они уже дошли до ракет… правда, это с чужих слов, сам я их не видел…

— Как я понял из записи, ты и пистолета в руках не держал. Так?

Дан кивнул.

— Понятно. Ничего, похожего на вычислительную технику?

— Не встречал.

— Ясно. А теперь скажи мне, пожалуйста…

Через час Дан понял, что ничего не знает о Бакнии и бакнах. Он вспотел, даже взмок, он проглотил три чашки кофе, напряг память, мобилизовал волю и сумел удовлетворить любопытство Железного Тиграна… процентов на десять. Наконец шеф Разведки, которого Дан в сердцах мысленно обозвал шефом тайной полиции, смилостивился и прекратил допрос.

— Бог с тобой, иди отдыхай, — сказал он, придвигая к себе карманный компьютер.

Дан, как во сне, встал и направился в двери, обернувшись, дабы попрощаться, увидел, что Тигран уставился в экранчик, и смущенно пробормотал:

— Представляю, сколько чуши я наболтал…

Тигран поднял голову и улыбнулся. Улыбка у него была веселая и даже добродушная. Неожиданно для себя Дан вернулся к столу и сел.

— А можно и мне задать вопрос? Точнее, два вопроса?

— Пожалуйста.

— Я хотел бы знать ваше мнение… Как вы считаете, я вел себя не очень… Я ведь натворил на Торене массу глупостей, не так ли?

Железный Тигран ответил не сразу. Он встал из-за стола, прошелся по салону, постоял перед экраном пролонгатора, глядя на унылую серую пустошь с дурацкими полуоблетевшими кустами (непонятно, кто выбрал среди тысяч земных пейзажей именно этот), потом, не поворачиваясь к Дану, спросил:

— Тебе, конечно, известно мое прозвище. А за что я его получил, знаешь?

Дан помотал головой, что выглядело довольно нелепо, но Тигран словно увидел его движение.

— Лет тридцать с лишним назад, на Умбриэле, я глупейшим образом угодил в ловушку… не один, нас было двое… Ловушка — это, конечно, фигурально выражаясь, мы ее сами себе устроили, два идиота, залезли в узкий лаз, тот самый, который ведет к Умбриэльскому Клондайку… Уже на обратном пути, после того, как мы досыта налюбовались и нарадовались на золотые россыпи, произошел обвал, его ничего не стоило предвидеть, надо было хотя бы остаться в пещерах и ждать помощи… хотя бы — потому что потом оказалось, что существовал и другой выход из пещер, гораздо более безопасный и короткий. Но мы совершенно потеряли голову от находки, и то сказать, нам было лет по двадцать пять, в таком возрасте немудрено потерять голову. Мы торопились в лагерь и наперегонки, буквально наперегонки полезли в эту дыру, в которой свод держался на честном слове. Нас завалило и спереди, и сзади, мы радировали в лагерь и стали ждать. Это было все равно что ждать в гробу: лежишь, ни назад, ни вперед, впереди стена, сзади лежит твой напарник, а дальше опять стена, можно перевернуться на бок или на спину, но это — хуже не придумаешь, лежишь и почти упираешься лицом в породу, все время видишь тысячи тонн камня, которые в любой момент могут опуститься еще на полметра, а эти полметра — твое тело… Мой напарник сошел с ума на второй день, на третий его не стало слышно, позднее выяснилось, что он умер от остановки дыхания, по-видимому, психогенной. А меня вытащили на шестые сутки, кислорода у меня оставалось на четыре часа, а вода кончилась за день до того. Вот так я и стал Железным Тиграном. А за что? За дурость?

— Я бы так не смог, — сказал Дан, примерившись к ситуации.

— Я бы тоже не смог. Да вот выхода другого не было. Что касается твоего поведения на Торене… Конечно, особой мудрости ты не проявил. Но не огорчайся. Могло быть гораздо хуже. Из подобной ситуации нелегко выбраться без потерь. В конце концов, чего бы ты хотел? Мгновенно разобраться в происходящем, возглавить стонущий под гнетом тирании народ и в два счета вывести его на дорогу к светлому будущему? Эдакие суперменские замашки. Так, дорогой мой, не бывает. Если б ты был профессионалом, ты не забивал бы себе голову подобной ерундой. Словом, все не так скверно, как тебе представляется. Правда, ты мог бы быть повнимательней… Но бог с тобой, ты опять-таки не профессионал. У тебя еще вопрос?

— Да.

Дан умолк в нерешительности.

— Какой?

— А вот как раз по этому поводу. По поводу того, что я не профессионал.

— Ну?