Четвертая мировая война. Будущее уже рядом

Алан Тьюринг страдал от замкнутости и одиночества. Он плохо понимал других людей, и те отвечали ему взаимностью.

Ему очень хотелось сделать машину разумной, чтобы она могла понять его и чтобы он смог поговорить с ней. Говорят (хотя я за точность этого факта не поручусь), что он даже называл её в честь своей юношеской влюблённости Кристофера Морка — Кристофером.

Так что вот почему знаменитый на весь мир «тест Тьюринга» — это, по сути, тест на выявление у искусственного интеллекта «личности». И да, из-за своего аутизма Тьюринг ввёл нас в заблуждение.

Сверхмощный искусственный интеллект возникнет и обыграет человечество именно потому, что ни личности, ни сознания у него не предвидится.

Он будет трезво анализировать факты, игнорируя предрассудки, заложниками которых мы являемся.

Разобрать на лайки

Мы не заметим, как мир захватит искусственный интеллект.

МИХАЛ КОСИНСКИ

О том, что ящик Пандоры уже открыт, публике сообщили через швейцарский журнал Das Magazin. Материал назывался: «Я просто показал, что есть бомба».

Случилось это аккурат после выборов Дональда Трампа президентом Соединённых Штатов. Собственно, этим выборам статья и посвящалась («текст года», как её назвали в Spiegel), но была она не о Трампе, а о скромном учёном Михале Косинском.

Над своей моделью Косински работал в Центре психометрии английского Кембриджа с 2008 года. Ему удалось показать, что, совместив данные психометрии (тестов, проведённых на добровольцах) с поведением человека в сети, о нём можно очень многое сказать.

Например, модели Косинского образца 2012 года требовалось проанализировать всего 68 лайков пользователя в Facebook, чтобы:

• с 95 % вероятностью определить цвет кожи испытуемого;

• с 88 % вероятностью — его гомосексуальность;

• с 85 % — приверженность Демократической или Республиканской партии США.

Общие же показатели его модели уже тогда были таковы:

• 10 лайков — и она знает человека лучше, чем коллеги по работе;

• 70 лайков — и она знает человека лучше, чем его друг;

• 150 лайков — лучше, чем родители;

• 300 лайков — лучше, чем партнёр;

• 500 лайков — лучше, чем он сам.

Собственно, такого ограниченного набора данных, как выясняется, вполне достаточно, чтобы каждого из нас «посчитать». И мы можем сколько угодно рассуждать о собственной индивидуальности, исключительности, невообразимости и т. д. Но это бред сумасшедшего, страдающего манией личностного величия.

Косински не без иронии рассказывает, что в день, когда научная статья с этими данными была опубликована, он получил два звонка: жалобу и предложение работы, и оба раза звонили из Facebook.

Впрочем, сейчас ему, я думаю, звонят изо всех мест и круглосуточно — он звезда. Этот нежданно-негаданный статус ему принесла как раз победа Трампа, к которой, впрочем, он не имел ни малейшего отношения.

В 2014 году к Косинскому действительно обратился молодой коллега Александр Коган и от имени некой компании Strategic Communications Laboratories предложил проанализировать с помощью его модели 10 млн американских пользователей Facebook.

Косински чувствовал что-то неладное, но на кону стояли большие деньги, которые нужны были его лаборатории для проведения дальнейших исследований. Он ведёт с Коганом переговоры, медлит с сотрудничеством, а дальше разворачивается почти детективная история, которую мы опустим.

Всё заканчивается ВгехК’ом, когда на сцене появляется компания Cambridge Analytica некого Александра Никса. Как выясняется, она активно работала в этой политической схватке на стороне Найджела Фараджа — ярого и наиболее радикального сторонника развода между Британией и ЕС.

К этому моменту компания Никса уже сотрудничает с Тедом Крузом — одним из участников президентской гонки в США. Результаты этого сотрудничества поражают всех — никому толком не известный кандидат показывает удивительные результаты за крайне небольшой промежуток времени.

Ну, и ещё через паузу Александр Никс, как пальмовая ветвь, переходит в штаб Трампа.

Cambridge Analytica скопировала и воспроизвела модель Косинского. Впрочем, в отличие от бедного Косинского, она могла позволить себе скупить все доступные персональные данные (в США этого добра навалом — кадастровые списки, бонусные программы, телефонные справочники, клубные карты, газетные подписки, медицинские данные).

Эти данные скрещивались со списками зарегистрированных сторонников Республиканской партии и данными по лайкам-репостам в Facebook, а дальше система делала расчёт, и начиналась бомбардировка намеченных целей строго выверенным, воздействующим именно на этих людей контентом.