Четвертая стена.

— Ничего лучше не придумал? Причем тут это? К женщинам должно быть какое-то особое отношение? Или для мужчины уважение другого человека — это невообразимый подвиг, за который его нужно превозносить? То же мне тут, нашелся…

— Вообще-то я сторонник… — не успел договорить он, как Аня его перебила.

— Вот не надо! Знаю я таких «сторонников». Нет таких. В природе. Косите под «нитакусиков», а на самом деле те же абьюзеры, которые заявляют о «своих» феминистических взглядах, только когда им нужно извлечь какую-то выгоду. Мужчины…

Алекс побледнел. Его унизили и попали прямо в точку. Он, тот, кто за словом в карман не полезет, застыл на месте без единой мысли, что можно было ответить. В его горле пересохло. Но Аня, будучи доброй по характеру, не стала добивать «ущемленного» и тут же сменила тему.

— Знаешь, мне плевать на твои невнятные попытки показаться женщинам тем, кем ты не являешься. И напоследок дам только один совет: не пытайся «выехать» на своем скудном знании матчасти. Забудь. У тебя это отвратительно получается.

— Да я уже понял… — сухо ответил Алекс, опустив голову.

— Чудно. А теперь поменяемся ролями: я очень волнуюсь за Джерри, а посему у меня будут к тебе вопросы. Начнем с того, кто ты? Что тебе нужно от Джерри?

— Это допрос?

— Отвечай, пожалуйста.

— Ты не поверишь, но ничего, — спокойно ответил Алекс, сглотнув слюну.

— Зачем нужно было врать? Почему ты не спросил прямо про ситуацию?

— Я… Хм, а я и не подумал, что так можно, — искренне удивленно ответил Алекс.

— Вы мужчины вообще не думаете. Ну, или думаете не тем местом, — улыбнувшись, сказала Аня. Нет, это не были издевки или, Боже упаси, ментальные атаки. Скорее, она просто решила поставить Алекса на место: его бодрый взгляд исчез, огонь ярости погас, и теперь он походил на вполне адекватного собеседника.

— Это обидно. Я всего лишь хочу узнать о нем больше.

— Зачем тебе это? Каковы твои истинные цели?

— Может, я хочу ему помочь.

— Знаешь, я тебе не верю. Не думай, что только ты можешь «читать» людей по глазам. Я училась на психолога, я знаю, как это делается. Однако… Поскольку ты, как понимаю, живешь у Джерри, то всякая помощь будет полезна. Возможно, если ни я, ни Макс не смогли на него повлиять, то у тебя это получится… Он мой лучший друг. И я боюсь за него… Так что ты хотел узнать?

— Кто такая Катя? — тут же спросил Алекс, не теряя времени.

— Она тут причем?

— Я просто хочу узнать про нее.

— Спроси у Кирилла, — быстро ответила Аня. Их словесная перепалка походила на динамичную карточную игру.

— Ты же знаешь, что он не ответит мне, — сказал Алекс, слегка натянув губы, будто думал улыбнуться, но передумал в последний момент.

— И то верно… Ладно, Катя — это его жена.

— Так, а почему он с ней не живет?

— Если бы я знала… С его слов — он ее не любит. Они не разведены. Он не хотел бумажной волокиты, а еще боялся, что та заставит его платить алименты.

— Стоп, что? Так у него еще и ребенок?

— Ага. Двухлетняя дочка.

После таких открытий Алекс был готов согласиться с Аней и признать Джерри сложным человеком. Про себя он думал: «Они поженились из-за ребенка, верно? Но блин… Почему вообще это все произошло? Раз он не любит ее, почему они до такого дошли? Почему он не с той, кого любит? Она, вообще, существует? Наверняка же есть, я прав? Иначе бы он смог смириться с семейной жизнью, и все было хорошо. А кто та женщина на фотографии? Это не может быть Катя — он бы не стал хранить фотографию той, кого он не любит. Я не могу понять логику в его поведении».

— Это все, что ты хотел услышать? — спросила Аня, прервав его внутренний монолог.

— Ну, на самом деле, есть еще кое-что. Я видел фотографию. Там с Джерри стояла высокая блондинка. Кто она? — спросил Алекс, надеясь получить ответ. На самом деле, он уже перегибал палку. Но как я сказал в самом начале: «Культура поведения и Алекс — это вообще две противоположные вещи», и его волновал лишь собственный интерес. И сам бы он дал следующее определение: «Культура — это палимпсест: один посрёт, другой поест». И этой фразы ему бы вполне хватило, чтобы ни с кем не считаться.

— Эта девушка… Она его возлюбленная… — отвечала она неуверенно, пряча глаза, будто эта тема была какой-то особенно и болезненной. Но это ничуть не смутило Алекса.

— Так, что не так? Почему они не вместе? Она ему разбила сердце?

— Нет, она мертва! — крикнула Аня, посмотрев ему в глаза. Теперь неловко чувствовал себя он.

— Извини, я…

— Надеюсь, теперь ты доволен! — сказала Аня, выдержав паузу, а затем добавила, — Мне хочется тебе поверить, а поэтому не дай мне разочароваться и признать в тебе самого гадкого паразита, который только мог виться вокруг него. Держи свое слово, Алекс.

— Обещаю… — ответил он уверенно, но тихо.