Четвертое июля

На мой взгляд, кошмар только начинался. Звук всасываемого через трубку воздуха, жестоко и неумолимо напоминавший о моем поступке, действовал на меня так угнетающе, что я сама едва могла дышать.

Внезапно дверь распахнулась, и двенадцать «добропорядочных граждан» в сопровождении трех дублеров прошествовали через зал и заняли свои места. Через минуту появилась судья, державшая в руках бумажный стаканчик с кофе, и заседание объявили открытым.

ГЛАВА 95

Юки Кастеллано, спокойная, собранная и симпатичная в серо-голубом костюме, вызвала первого свидетеля — полицейского диспетчера Карлу Рейз. Расспросив о служебных обязанностях Карлы, она перешла к ее дежурству в ночь десятого мая. Затем Юки прокрутила запись наших радиопереговоров во время гонки: четыре с половиной минуты громких выкриков с названиями улиц и ответные возгласы из патрульных машин.

Неразборчивые обрывки фраз, перемешанные с треском и помехами в эфире, сразу перенесли меня в тот драматичный вечер, когда мы мчались по полутемным улочкам, преследуя подозреваемых в черном «мерседесе».

Чуть позже с пленки раздался голос Джейкоби, вызывавшего «скорую помощь» для двух пассажиров в разбитой машине, — и вдруг его оборвали короткие хлопки выстрелов. От этих звуков я буквально подскочила на месте. Мои руки покрылись потом, а тело начала колотить дрожь.

Еще через секунду я услышала свой слабый голос: «Нападение на полицейских. Жертвы среди гражданских лиц…»

Карла Рейз с тревогой отозвалась: «Лейтенант, с вами все в порядке? Ответьте, Линдси».

— Я думала, мы ее потеряли, — сообщила Карла со свидетельской трибуны. — Линдси у нас очень ценят.

Мейсон задал Рейз несколько вялых вопросов, и Юки вызвала Майка Харта из отдела баллистической экспертизы, который подтвердил, что извлеченные из моего тела пули были выпущены из оружия Сары, а те, что попали в Джейкоби, — из пистолета Сэма Кэйбота.

Бройлз не стал допрашивать Майка, и Юки пригласила Уоррена Джейкоби.

Когда я увидела, как мой старый друг и напарник идет через зал, на глазах у меня навернулись слезы. Он очень похудел, и ему с трудом удавалось держаться на ногах. Морщась от боли, Уоррен кое-как доковылял до свидетельского места и поднялся на трибуну.

Юки дала ему прийти в себя и выпить стакан воды. Затем она задала Уоррену несколько общих вопросов насчет того, как долго он работает в полиции, в том числе — в отделе по расследованию убийств.

— Детектив Джейкоби, как давно вы знаете лейтенанта Боксер?

— Около семи лет.

— Вам приходилось работать с ней раньше?

— Да, мы три года были напарниками.

— Вы можете вспомнить случаи, когда она применяла огнестрельное оружие?

— Такое иногда случается.

— Как, по-вашему, она действует в критических обстоятельствах?

— Превосходно. Хотя каждый раз, когда выходишь на дежурство, — это уже критические обстоятельства. Никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент.

— Детектив Джейкоби, когда вы заехали за обвиняемой вечером десятого мая, от нее пахло алкоголем?

— Нет.

— Вам известно, что она пила спиртное?

— Да. Она сама мне это сказала.

— С какой целью?

— Чтобы я знал, что при желании могу выставить ее из машины.

— Как вы считаете — ведь вы проработали вместе много лет, — в тот вечер Боксер полностью контролировала свои поступки?

— Разумеется. Я не заметил ничего особенного.

— Если бы вы почувствовали, что она не сумеет выполнять свои обязанности, то взяли бы ее с собой?

— Ни в коем случае.

Юки подробно расспросила Уоррена обо всех событиях той ночи, начиная с нашей встречи у кафе и заканчивая последним моментом, который он запомнил.

— Я был очень рад, когда мы вытащили детишек из машины. Из бака могло потечь горючее, и тогда все завершилось бы очень плохо. Я связался с нашим диспетчером, Карлой Рейз, и сообщил, что Сэм Кэйбот сломал нос о подушку безопасности и у ребят могут быть внутренние повреждения. Безмозглая скотина.

— Простите, детектив?

— Говорю — я вел себя, как безмозглая скотина, потому что, пока я звонил в «скорую помощь», этот маленький говнюк стал в меня стрелять.

Мейсон Бройлз, разумеется, сразу заявил протест, и судья сделала Джейкоби замечание. Я была в восторге, что Уоррену хватило смелости назвать Сэма говнюком. Когда шум в зале утих, Юки задала моему напарнику последний вопрос:

— Детектив, вам известно, какова репутация лейтенанта Боксера среди сотрудников полиции?

— Коротко? Она чертовски хороший коп.

ГЛАВА 96

Бройлз мало сумел выудить из Джейкоби во время перекрестного допроса. Уоррен отвечал «да» и «нет» и не реагировал на провокации Мейсона, который пытался обвинить его в том, что он нарушил инструкции и плохо выполнял свои обязанности.

— Я сделал для этих подростков все и благодарю Бога, что ваш клиент оказался плохим стрелком, — заявил Джейкоби. — Иначе сейчас я был бы уже мертв, а не давал свидетельские показания.