Четвертое измерение

Интересно, что мимо дерущихся проезжали на мотоциклах милиционеры, и какой-то араб, рванувшись к ним, закричал: «Сионисты бьют арабов!» — но милиция не остановилась.

А радио СССР уже не передавало победных реляций.

Мы же систематически слушали передачи «Кол Исраэль» и уже знали: арабы разбиты. Давид победил Голиафа!

Еврейская Одесса праздновала победу: многие открыто поздравляли друг друга даже на улицах: счастье переполняло людей.

Кстати, в ряде случаев и русские, и украинцы чистосердечно поздравляли евреев, и делали это не только друзья (это-то неудивительно!), даже антисемиты говорили: «Ай да евреи! Вот это дали арабам! Теперь вместо «Бей жидов!» надо будет говорить «Бей по-жидовски!»

Следует понимать психологию этих людей, всю жизнь проживших под давлением силы и власти: они уважают только силу, других критериев для них нет. Думаю, что если бы в шесть дней победили арабы, они точно так же хвалили бы их силу и мощь.

Вспоминается интересное происшествие: в 1968 году в Одессе, по указанию обкома КПСС и Облоно провели соревнование между комсомольцами-учащимися. Двое победителей (юноша и девушка) должны были на первомайской демонстрации идти впереди колонны школьников и нести знамена настоящих боевых частей (армии и флота), защищавших во время второй мировой войны Одессу — город-герой. И победителями оказались еврейские юноша и девочка. Одели их в офицерскую форму и встали они со знаменами. Но колонны перед парадом осматривают. И осмотр вел секретарь обкома — Синица (о нем шутили: может ли птица съесть человека? — Может, если эта птица — Синица). Увидев два типично семитских лица под знаменами, он громко сказал заведующему Облоно:

— Что, никого, кроме жидов, не нашли?

Это слышали и победители соревнований, и многие школьники. Неудачливых «победителей» срочно увели, сняли с них офицерскую форму и нарядили в нее парня и девушку с «арийскими» лицами. А «развенчанные» вернулись в строй. И там начались разговоры, пересуды, шум... Но вот раздалась команда, и колонна пошла на площадь. С трибуны кричат:

— Да здравствуют советские школьники!

Молчание.

— Да здравствует наша партия!

Молчание.

Сколько с трибуны ни кричали — колонна прошла молча. Заведующего Облоно и руководителя обкома комсомола сняли с работы...

Я знаю случай искреннего выступления русской девушки против еврея, высказавшегося в те дни отрицательно об Израиле: она публично дала ему пощечину; это было на одном из заводов.

События в Израиле дали эмоциональный толчок: те, кто еще не был готов к выезду в Израиль, хотя бы просто заговорили об этой стране — равнодушия больше не было.

Говорили не только евреи. Помню разговор, как-то услышанный в автобусе — спорили громко:

— Да что ты мне говоришь! Евреи все лентяи, им бы только торговать!

— А ты в святые не лезь, — парировал другой голос. — Небось, и сам не прочь деньгу зашибить. А что евреи работать не хотят, так чего удивляться: считай две тыщи лет в чужих людях живут приживалами — на кого им стараться? Вот, немцы у нас работали пленные, так поглядишь на них и удивляешься: двигает лопатой, как в замедленной киносъемке. А почему? Не для себя работает! Чего ты мне поешь? Мы тоже хороши: и на себя работаем, в России живем, а лентяи какие? Нас бы на тысчонку лет в другую страну — поглядел бы я, как бы ты работал!

Помолчали. И вдруг кто-то добавил:

— А сейчас у них там, в Израиле, говорят, такое понастроили! И всего-то за 20 лет.

— Ну, этим жидам весь мир помогает! Чего им не строить!

И все в автобусе, не слушая друг друга, начали оживленно высказывать свои соображения об Израиле.

Осенью 1967 года в Одессе было совершено нечто вроде «киднепинга» — мы похитили израильтянина. И сделали это не из-за выкупа, а только для того, чтобы без помех расцеловать его. Наша маленькая, едва наметившаяся тогда сионистская группа, по субботам ходила в синагогу; большинство делало это не из религиозных соображений, а просто как демонстративный жест. Приходили мы со значками Израиля на пиджаках, с маген-Давидом, и нас сразу окружали: «Откуда вы? Из Израиля?» Всегда находились не верящие в то, что мы одесситы: как же вы не боитесь носить эти значки?!

Раввин синагоги Израиль Шварцблат был двулик и поддерживал дружеские отношения с некими Коганом и Габе Гринблатом — явными сотрудниками КГБ. Когда мы появлялись в синагоге, Коган и Гринблат все время смотрели на нас: боялись какого-нибудь происшествия. Однажды на Симхат Тора мы запели израильские песни, публика окружила нас и стала подпевать — тогда эти пособники КГБ кинулись на людей и силой растаскивали их.

Вот в такой обстановке мы увидели в синагоге израильского юношу: его провели в отделенный изгородью угол — общение с местной публикой иностранцам воспрещено.

Уйдя в соседний сквер, мы обсудили положение и решили: надо похитить дорогого гостя!

Тут же была написана по-английски записка с назначением места, где приезжий должен был нас ждать; с громадным трудом мы передали этот листок: сунули ему в карман, когда народ толпился, целуя вынесенную Тору.