Четвертое сословие

— Надо вставить в договор пункты с обязательствами, которые мы не собираемся выполнять. Не забывай, старые семейные компании редко подают в суд, потому что не любят выносить сор из избы. Поэтому всегда пользуйся преимуществом буквы закона. Не нарушай его, просто согни до предела. Давай, действуй.

Армстронг положил трубку.

— Дерек Кирби все еще ждет, — напомнила Сэлли.

Армстронг взглянул на часы.

— Сколько он уже сидит?

— Минут двадцать-двадцать пять.

— Тогда разберемся с почтой.

После двадцати одного года работы Сэлли знала, какие приглашения примет Армстронг, какие благотворительные организации он не желает поддерживать, перед какой аудиторией он готов выступить с речью и на каких приемах согласен присутствовать. Правило было простое — отвечать «да» на все, что способствует его карьере, и «нет» на все остальное. Спустя сорок минут она закрыла свой блокнот и заметила, что Дерек Кирби ждет уже больше часа.

— Ладно, пусть войдет. Но если будут какие-то интересные звонки, сразу соединяйте.

Когда Кирби вошел, Армстронг даже не подумал встать, он просто показал пальцем на стул у противоположного края стола.

Кирби явно волновался. Армстронг давно заметил: если человека заставить ждать, он обязательно начнет нервничать. На вид его посетителю было лет сорок пять, хотя из-за глубоких морщин на лбу и больших залысин он казался старше. Костюм элегантный, но не последней моды, и хотя рубашка была чистой и тщательно выглаженной, воротничок и манжеты уже обтрепались. Армстронг подозревал, что после увольнения из «Экспресса» он перебивается случайными заработками и, по-видимому, скучает по своим представительским расходам. С чем бы ни пришел к нему Кирби, он вполне может предложить ему половину, а оплатить всего четверть.

— Доброе утро, мистер Армстронг, — поздоровался Кирби и опустился на стул.

— Простите, что заставил вас ждать, — ответил Армстронг. — Возникло срочное дело.

— Понимаю, — кивнул Кирби.

— Итак, что я могу сделать для вас?

— Нет, это я могу кое-что для вас сделать, — заявил Кирби.

Армстронг подумал, что он долго репетировал эту фразу.

— Я получил конфиденциальную информацию, с помощью которой вы сможете заполучить национальную газету.

— Вряд ли это «Экспресс», — задумчиво проговорил Армстронг, глядя в окно, — потому что пока жив Бивербрук…

— Нет, более крупная газета.

Армстронг немного помолчал, потом предложил:

— Хотите кофе, мистер Кирби?

— Лучше чай, — ответил бывший редактор.

Армстронг снял трубку одного из телефонов на столе.

— Сэлли, принесите нам, пожалуйста, чай. — Это был условный сигнал, что встреча может продлиться дольше, чем ожидалось, и что ему нельзя мешать.

— Если я правильно помню, вы были редактором «Экспресса», — сказал Армстронг.

— Да, одним из семи, сменившихся за последние восемь лет.

— Никогда не понимал, почему они вас уволили.

В кабинет вошла Сэлли с подносом. Она поставила одну чашку с чаем перед Кирби, а другую — перед Армстронгом.

— На ваше место пришел полный идиот, а вам так и не дали возможности проявить себя.

На лице Кирби появилась улыбка. Он налил в чай молока, положил два кусочка сахара и откинулся на спинку стула. Сейчас не самый подходящий момент, думал он, говорить Армстронгу, что он недавно назначил этого «идиота» редактором одной из своих газет.

— Итак, если это не «Экспресс», то о какой газете идет речь?

— Прежде чем я продолжу, мне хотелось бы прояснить свое положение, — заявил Кирби.

— Боюсь, я вас не понимаю, — Армстронг положил локти на стол и пристально посмотрел на него.

— Ну, после печального опыта с «Экспрессом» мне нужны гарантии.

Армстронг молчал. Кирби открыл свой портфель и достал какой-то документ.

— Мои юристы составили эту бумагу, чтобы защитить…

— Просто скажите, чего вы хотите, Дерек. Все знают, что я всегда выполняю свои обещания.

— Здесь говорится, что если вы получите контроль над данной газетой, я стану ее редактором или получу компенсацию в размере ста тысяч фунтов.

Он протянул Армстронгу одностраничное соглашение. Армстронг быстро пробежал его глазами. Как только он понял, что в нем нет ни слова о размере жалованья, а речь идет только о назначении на должность редактора, он поставил подпись над своим именем внизу страницы. В Брэдфорде он отделался от одного человека, согласившись взять его редактором, а потом платил ему один фунт в год. Он мог бы объяснить Кирби, что дешевые юристы добиваются только дешевых результатов, но промолчал и просто вернул подписанный документ его довольному обладателю.

— Спасибо, — у Кирби в глазах появилась уверенность.

— Итак, какую же газету вы хотите возглавить?

— «Глоуб».

Второй раз за это утро Армстронг растерялся. «Глоуб» была знаковой фигурой на Флит-Стрит. Никому не приходило в голову, что ее можно купить.

— Но все акции принадлежат одной семье, — недоверчиво произнес Армстронг.

— Правильно, — кивнул Кирби. — Двум братьям и их невестке. Сэру Уолтеру, Александру и Маргарет Шервуд. А так как сэр Уолтер — президент, все думают, будто ему принадлежит контрольный пакет. Но это не так: акции поделены поровну между этой троицей.