Четвертое сословие

— Да, я знаю, кто вы. Мне позвонила жена и сказала, что вы заходили к нам домой. В этом шикарном костюме и с галстуком в воскресенье она приняла вас за какого-то коммивояжера.

Таунсенд с трудом сдерживал смех.

— Нет, мистер Эмптхилл, я не…

— Все зовут меня Бен.

— Нет, Бен, я не продаю, я покупаю.

— И что же вы собираетесь купить, молодой человек?

— Вашу радиостанцию.

— Она не продается, Кит. Если только ты не хочешь в придачу местную газету, захудалую гостиницу и пару угольных шахт. Потому что все это одна компания.

— Кто владелец компании? — спросил Таунсенд. — Может, акционеры рассмотрят…

— Акционеров всего два, — пояснил Бен. — Перл и я. Так что даже если я и захочу продать, придется еще уговорить и ее.

— Но если компания принадлежит вам… — Таунсенд замялся, — …и вашей жене, вы вправе продать мне станцию.

— Безусловно, — кивнул Бен. — Но не собираюсь этого делать. Если тебе нужна станция, придется купить все остальное.

После еще нескольких бутылок пива и целого часа торговли и споров Таунсенд пришел к выводу, что племянница Бена не унаследовала ни одного гена от его ветви семьи.

Когда Таунсенд наконец выбрался из кабинета Бена, кругом была кромешная тьма, и секретарша уже ушла. Он рухнул на переднее сиденье машины и велел Сэму снова отвезти его в дом Эмптхиллов.

— Кстати, — сказал он, когда машина пошла по новому кругу, — ты был прав насчет угольных шахт. У меня их теперь две, а еще местная газета и гостиница, но самое главное — радиостанция. Но сделка не состоится, пока я не поужинаю с другим акционером, просто чтобы убедиться, что она меня одобряет.

Когда Кит потихоньку прокрался домой в час ночи, он не удивился, что Сьюзен крепко спит. Он осторожно закрыл дверь в спальню, спустился в свой кабинет на первом этаже, сел за стол и стал писать. Через некоторое время он задумался, в котором часу будет уже удобно позвонить своему юристу. Решил, что шесть тридцать пять — самое подходящее время, а пока принял душ, переоделся в свежую одежду, упаковал чемодан, приготовил себе завтрак и прочитал первые номера сиднейских газет, которые ему всегда доставляли к пяти часам утра.

Без двадцати пяти семь он вернулся из кухни в кабинет и набрал домашний номер юриста. Ему ответил сонный голос.

— Доброе утро, Клайв. Я подумал, тебе следует знать, что я купил угольную шахту. Вернее, две.

— И зачем они тебе, Кит, скажи на милость? — более бодрым голосом спросил юрист.

Минут сорок Таунсенд рассказывал, как провел вчерашний день и какую цену согласился заплатить. Клайв без остановки строчил в блокноте, который всегда лежал около кровати на случай, если позвонит Таунсенд.

— На первый взгляд мне кажется, что мистер Эмптхилл провернул выгодное дельце, — выразил свое мнение Клайв, когда его клиент закончил свой рассказ.

— Так оно и есть, — сказал Таунсенд. — И если бы ему захотелось это доказать, он мог бы напоить меня до смерти.

— Ну ладно, я позвоню тебе чуть позже, и мы договоримся о встрече, чтобы оформить договор.

— Не могу, — ответил Таунсенд. — Я должен улететь в Нью-Йорк первым рейсом, иначе эта сделка будет бесполезной. Тебе нужно обговорить детали с Беном Эмптхиллом. Он не из тех, кто отказывается от своего слова.

— Но мне потребуется твое одобрение.

— Ты его только что получил, — сказал Таунсенд. — Подготовь договор к моему возвращению.

— На сколько ты уезжаешь? — спросил Клайв.

— Дня на четыре, максимум на пять.

— Ты успеешь сделать все, что тебе нужно, за пять дней?

— Если нет, придется заняться добычей угля.

Положив трубку, Таунсенд вернулся в спальню и взял чемодан. Он решил не будить Сьюзен: столь неожиданный полет в Нью-Йорк потребует массу объяснений. Он написал ей записку и оставил на столе в холле.

При виде Сэма Таунсенд невольно подумал, что водитель тоже почти не спал. В аэропорту он сказал ему, что вернется в пятницу.

— Не забудьте, в субботу у вас свадьба, босс.

— Даже я не способен об этом забыть, — улыбнулся Таунсенд. — Волноваться не о чем. Когда я вернусь, у меня в запасе будет целых двадцать четыре часа.

В самолете он уснул, едва пристегнув ремень. Проснувшись несколько часов спустя, он никак не мог сообразить, куда летит и зачем. И вдруг все вспомнил. Когда он первый раз собирался купить радиовещательную компанию, он и его радиокоманда провели несколько дней в Нью-Йорке, и потом он еще три раза приезжал, заключая договоры с американскими радиовещательными компаниями и агентствами, чьи передачи собирался включить в программу, если бы ему дали лицензию. Теперь надо воспользоваться плодами той напряженной работы.

Желтое такси привезло его из аэропорта в гостиницу «Пирр». Хотя все четыре окошка были открыты, Таунсенд по дороге снял галстук и расстегнул ворот рубашки.