Четвертый год

На несколько минут воцарилось своеобразное затишье — обе армии толпой сгрудились каждая на своем берегу. Хайты не решались атаковать землян через брод, а земляне и вовсе об атаке не думали. Триллы не могли добросить дротики в такую даль, но и мушкеты здесь были бесполезны. Лишь пушки Дубина изредка продолжали бабахать, посылая в противника ядра. Если так постоять еще часов пять, то батарея точно всех укокошит… если кто–то привезет еще вагон пороха и снарядов.

Хайты дружно, будто всех сразу дернули за какую–то ниточку, развернулись, потянулись назад к осажденной крепости.

Бой был окончен.

* * *

Кабан, опасно свесившись вниз, вгляделся вдаль, огорченно заявил:

— Никого не вижу. И стрельба откатывается вдаль. Похоже, драпанули наши окончательно.

— Я бы на их месте тоже драпанул, — сказал Макс. — Хайтов здесь как саранчи. Надеюсь, не догонят наших.

— Не должны, — убежденно заявил Гена. — Брод рядом, вроде оттуда палят. Выше и ниже брода глубины жуткие, да и берег обрывистый. Так что кто до него дотащится, считай спасен.

— Эх… сейчас они за нас плотно возьмутся, — вздохнул Кабан.

Что–то прошелестело в воздухе, сочно ударило. Командир южан дернулся, пошатываясь, неуверенно отошел от края площадки. Макс, увидев в его груди короткий дротик, свесился вниз, подстрелил трилла, уже замахивающегося вторым.

Гена яростно заорал:

— Эй, на стенах! У вас что, повылазило? Триллы под стеной лазят как у себя дома! — подскочив к оседающему Кабану, он подхватил его под руки. — Стой, не падай! Пока ноги носят давай вниз спустимся. Макс! Не трогай эту херню — если вытащить, то кровь фонтаном ударит!

— Без тебя знаю.

Поддерживая Кабана под руки, потащили его вниз. Здоровяк побелел как мел, каждый следующий шаг был неувереннее предыдущего. Не дурак — понимает, что не царапину получил. Дротики триллов лишь на вид несерьезные, а на деле опаснейшая штука. Лезвие на конце что игла, но дальше резко расширяется. Такое легко пробивает кожаный доспех, и, впиваясь глубоко, рассекает плоть широким прорезом. Вытащить не так–то просто — зубья не дадут, будто рыболовный крючок получил. А если учитывать, что о стерильности оружия не могло быть и речи, то и вовсе труба — получить такую штуковину под плечо, это наполовину умереть.

Макс, не сдержавшись, выругался:

— И приспичило тебе нагрудник снять!

— Так кто же знал… боем и не пахло, — сипло оправдался Кабан.

Гена, указав влево, буркнул:

— Вот к той каморке тащи, там у нас типа врача парень, зашивает наших.

— Так он врач, или кто?! Что значит «типа»?

— Сам увидишь, — уклончиво ответил комендант.

Дверь каморки Макс распахнул ударом ноги. Розовощекий, толстенький парень, сидя за столом зашивал прореху на штанах. Уставившись на Кабана, он чуток побледнел, и, заикаясь, поинтересовался:

— Что это с ним?

— Бытовой сифилис… блин! — Макс обернулся к Гене: — И это ваш ВРАЧ?

— Ну… какой есть.

— Помоги уложить его, и бегом тащи сюда тех восточников. Ты говорил, они лечить умеют. Пусть что хотят делают, но Кабана на ноги поставят!

— Понял. Сей момент. Как я сам не догадался!

— Да бегом ты!

Склонившись над Кабаном, Макс успокаивающе произнес:

— Не бойся — не сдохнешь ты. Раз сразу не сдох, то жить будешь — таких как ты надо сразу в лоб валить, все остальное мелочи.

Кабан изобразил подобие улыбки, и тихо произнес:

— Может и не сдохну, но поваляться придется долго — это тебе не насморк. Так что это судьба — ты теперь здесь командир. У Гены бойцов жменя, так что крепость теперь твоя. Макс, штурм нам грозит. Делай что хочешь, но Измаил им не отдавай. Пока есть порох, мы должны держаться.

— Заткнись ты, стратег. Без тебя разберемся. А говорить тебе сейчас нельзя.

Глава 22

Лом, окунув «адскую машинку» в бочку с водой, удовлетворенно констатировал.

— Зашибись — нулевая плавучесть считай.

— И что это значит? — уточнил Олег.

— Это значит, что если в воде наш криворукий Клепа ее уронит, то она не пойдет на дно топором, а останется на месте.

— У меня руки не дырявые, чтобы ронять, — буркнул Клепа.

— Хули ты мне втираешь сопли свои? Я ради него стараюсь, а он еще и чем–то недоволен.

— А ты на меня косяки не вешай раньше времени. Давай лучше объясни нормально, как эта хрень работает.

— Ты слушай сюда. Вот в этом бочонке аммонит — это взрывчатка такая. И его тут до… — обернувшись на девушек, Лом поправился: — В общем, много его тут. Бочонок залит смолой, чтобы вода не попала, из нее выпирает лишь эта трубка. Низ трубки забит пластиковой взрывчаткой, вверху смонтирован механический взрыватель. Вот с ним надо аккуратнее — выход трубки заклеен пленкой полиэтиленовой, под ней вот ручка. Ее надо крутануть на сто восемьдесят градусов, тогда сработает взрыватель.

— И я тогда улечу вместе с бочонком и крейсером? — с интересом уточнил Клепа.

— Было бы неплохо, но вообще–то там пружина пока не прокрутится на весь взвод, взрыва не будет. Я проверял — около ста сорока секунд процесс идет. В общем, у тебя будет примерно пара минут, чтобы оттуда удрать.

— А как я эту херню прикреплю к кораблю?

— Легко: вот, Алик успел выковать специальные фигни. Вот, держи.