Четвертый К.

— Мы можем, — запустил он пробный шар, — собрать Верховный суд и заявить, что конгресс нарушает конституцию. Двадцать пятая поправка сформирована несколько туманно. Или мы можем утверждать, что конгресс действует вопреки духу поправки, выдвигая себя в качестве расследующего органа, после того как вице-президент отказалась подписать. Я могу связаться с Верховным судом, и они приступят к работе сразу после голосования в сенате.

Он уловил выражение разочарования в глазах Кеннеди и стал яростно подстегивать свой ум, чувствуя, что упустил что-то.

— Конгресс собирается ставить под вопрос ваши умственные способности, — с тревогой заметил Оддблад Грей. — Они хотят напомнить о той неделе, когда вы исчезали накануне вашего вступления в должность президента.

— Это никого не касается, — отрезал Кеннеди.

Кристиан понял, что все ждут его слова. Они знали, что он был с президентом в ту таинственную неделю.

— То, что происходило в ту неделю, — смягчил он ответ президента, — нас не погубит.

— Юдж, — сказал Кеннеди, — приготовь документы об отставке всего кабинета, за исключением Теодора Тэппи. И сделай это как можно скорее, я тут же подпишу. И пусть пресс-секретарь передаст это средствам массовой информации до того, как соберется конгресс.

Дэйзи сделал пометку у себя в блокноте и спросил:

— А как быть с председателем комитета начальников штабов? Его тоже уволить?

— Нет, — произнес Кеннеди, — в основном он с нами, и все выступили против него. Конгресс не мог бы пойти на это, если бы не мерзавцы из Сократова клуба.

— Я держу под контролем следствие по делу этих двух молодых людей, — заметил Кристиан Кли. — Они предпочитают молчать. Если адвокат добьется своего, то их завтра выпустят под залог.

— В Законе об атомной безопасности, — резко сказал Дэйзи, — есть пункт, позволяющий держать их в заключении. Этот пункт приостанавливает действие Habeas corpus[1] и защиту гражданских прав. Ты должен знать это, Кристиан.

— У меня вопрос, — отозвался Кристиан. — Какой смысл задерживать их, если Фрэнсис не подпишет приказ о медицинском допросе? Их адвокат настаивает на освобождении под залог, и для отказа ему мы все равно должны иметь подпись президента, чтобы приостановить в данном случае действие Habeas corpus. Фрэнсис, ты согласен подписать приказ о приостановлении действия Habeas corpus?

— Нет, — улыбнулся Кеннеди. — Конгресс использует это против меня.

Теперь Кристиан вдруг все понял и на какое-то мгновение почувствовал себя нехорошо, во рту появилась горечь. Но это прошло, теперь он знал, чего хочет он него Кеннеди, и знал, что должен делать.

Кеннеди допивал кофе, они закончили с едой, хотя никто не мог проглотить больше нескольких кусочков.

— Давайте обсудим реальное положение. Я все еще остаюсь президентом в ближайшие сорок восемь часов?

— Отмените приказ о бомбардировке Дака, — посоветовал Оддблад Грей, — передайте полномочия вести переговоры специальной команде, и конгресс не будет предпринимать никаких шагов к вашему отстранению.

— Кто предложил вам такую сделку? — спросил Кеннеди.

— Сенатор Ламбертино и конгрессмен Джинц, — ответил Отто Грей. — Ламбертино по-настоящему хороший мужик, да и Джинц весьма ответственный человек в подобных политических делах. Они нас не обманут.

— Хорошо, значит, помимо обращения в Верховный суд есть и такая возможность, — сказал Кеннеди. — Что еще?

— Выступить завтра по телевидению до того, как соберется конгресс, и обратиться к народу, — предложил Юджин Дэйзи. — Народ будет за вас, а это может остановить конгресс.

— Хорошо, — согласился Кеннеди. — Юдж, договорись с телевизионщиками, чтобы мою речь транслировали по всем каналам. Нам нужно всего пятнадцать минут.

— Но, Фрэнсис, — мягко начал Юджин Дэйзи, — мы предпринимаем очень серьезный шаг. Президент и конгресс находятся в состоянии прямой конфронтации, и обращение к массам с призывом к действиям может вызвать беспорядки.

— Я считаю, — вмешался Оддблад Грей, — что президент принимает правильное решение. Этот парень Ябрил растянет переговоры на недели, и наша страна будет выглядеть большим куском дерьма.

— Есть слух, — вставил Кристиан, — что один из присутствующих в этой комнате или Артур Викс собирается подписать декларацию об отстранении президента. Кто бы это ни был, он должен признаться сейчас.

— Это глупый слух, — нетерпеливо перебил Кеннеди. — Если кто-то собрался сделать это, то должен сначала уйти в отставку. Я знаю всех вас слишком хорошо, ни один из вас не может предать меня.

После ужина они прошли в маленький просмотровый зал в другом крыле Белого дома. Фрэнсис Кеннеди сказал Дэйзи, что хочет просмотреть весь материал об убийстве его дочери.

— Начинаем показ пленок, отснятых телерепортерами, — раздался в темноте взволнованный голос Юджина Дэйзи.

Через несколько секунд на экране появились бегущие сверху вниз черные полосы.