Четвертый крестовый поход

Для руководства крестового похода и для самого царевича полное отсутствие явной поддержки было чувствительным ударом. Можно представить короткий путь от Константинополя обратно в лагерь у Скутари в тяжелом молчании. Теперь крестоносцы прекрасно понимали, что слишком положились на уверения молодого человека и, что еще важнее — им придется сражаться, чтобы получить обещанные припасы. Ясно, что враждебность по отношению к царевичу Алексею со стороны жителей Корфу была адекватным предзнаменованием того приема, который ожидал его в Константинополе.

Четвертого июля 1203 года руководство экспедиции приняло участие в мессе, чтобы укрепить дух и получить моральную поддержку. Едва ли существовала какая-либо альтернатива военным действиям, и лидеры армии начали составлять план нападения. Войско, возглавляемое графом Балдуином Фландрским, было разделено на семь отрядов. Графу Балдуину было предоставлено командование первым отрядом, составляющим авангард, поскольку именно ему принадлежал самый крупный контингент опытных воинов (несмотря на потерю части фламандцев, отправившихся на Святую Землю через Марсель), а также наибольшее количество лучников и арбалетчиков. Эти стрелки могли сыграть решающую роль при создании плацдарма, когда армия крестоносцев начнет высадку на берег, поскольку стрельба смогла бы держать греков на Расстоянии, давая время для безопасной выгрузки основной массы рыцарей.

Второй отряд должен был возглавить брат Балдуина, Генрих. Он также состоял из фламандской знати и ее людей. Гуго де Сен-Поль возглавлял третью группу, вместе с Петером Амьенским, рядом с которым сражался летописец Робер де Клари. Граф Людовик де Блуа руководил четвертым отрядом; Мэтью Монморанси, Жоффруа де Виллардуэн и шампанские рыцари составляли пятый; Одо де Шамплит командовал бургундцами шестого отряда, и наконец, арьергард, состоявший из ломбардцев, тосканцев, немцев и провансальцев, находился под руководством Бонифация Монферратского. Венецианцы оставались присматривать за флотом.

Столь детализированная расстановка сил говорит о важности сохранения региональных групп при планировании порядка сражения. Из соображений дисциплины и дружеских отношений было необходимо по возможности сохранять существующие структуры в целости. Иногда такое распределение могло вызвать соперничество между отдельными контингентами — но в пылу сражения следовало соблюдать все предосторожности, чтобы сохранить жизненно необходимую сплоченность. [380]

Начало боевых действий было запланировано на следующий день. Крестоносцы должны были преодолеть Босфор и начать кампанию по штурму Константинополя.

Виллардуэн выразительно обрисовал ситуацию: «Войска должны были погрузиться на суда и отправиться завоевывать сушу, погибнуть или остаться в живых. Смею заверить, что это было одно из самых трудных предприятий, которые видел свет». [381] Для всех крестоносцев, от знатных властителей до простых пехотинцев, ночь с 4 на 5 июля была наполнена размышлениями и подготовкой к битве. Робер де Клари отмечал, что все люди «были исполнены страха перед высадкой». [382] Для ветеранов Третьего крестового похода ожидание серьезного сражения было хорошо знакомо, но для большинства воинов военное предприятие такого масштаба было необычным и потому пугающим испытанием.

В крестовом походе предполагалось духовное окормление, поскольку никто из воинов не мог сказать, увидит ли он следующий вечер. Каждому было необходимо принести полное покаяние в своих грехах и составить завещание. Епископы и священники призывали всех перед сражением очистить свои души от грехов. Сначала они проповедали перед войсками, а затем двинулись через лагерь, выслушивая исповеди крестоносцев, желающих примириться с Господом, причащали и испрашивали его покровительства. [383]Как писал Гуго де Сен-Поль: «Мы все же верили в помощь Господа и Его заступничество». [384]Это время использовалось также для последних организационных и материальных приготовлений. Оружие и снаряжение полировали, затачивали и чистили в последний раз, чистили рыцарских лошадей, собирали боеприпасы.