Четвертый лишний

Он еще раз оглянулся, осмотрелся и за воротами университета. Озирался по сторонам, пока ждал такси, а когда ехал в нем, сердце замирало, как только машина останавливалась на перекрестках. Убийца в карнавальной маске и с пистолетом в руке мог подойти к автомобилю и разрядить в Трофима всю обойму. И тем не менее он отправился не домой, а на объект. Страшно, а работать нужно. Домой он вернулся поздно, злой как черт, уставший как собака. Страх перед смертью слегка притупился, но дверь за собой он закрыл с чувством облегчения, даже шумно выдохнул из себя воздух. И в этот момент в гостиной вспыхнул свет. Трофим встрепенулся, стал открывать дверь, собираясь бежать, но увидел Аллу. В своем старом спортивном костюме черного цвета, то ли заспанная, то ли заплаканная, она с осуждением и даже враждебностью смотрела на Трофима. Как будто он вломился к ней в дом без предупреждения, а не наоборот.

— Ты что здесь делаешь?

Трофим настороженно смотрел на бывшую свою жену. Он знал точно, в каких масштабах Слава занимался бизнесом, возможно, у него не среднее, а крупное производство. Что, если Алла решила прибрать это дело к рукам, устроила чертовщину с очередью, заказала Евсюка, Мурата — для отвода глаз, а затем убила и своего мужа. Осталось только совершить четвертое убийство.

— Вообще-то, это и моя квартира! — встала в позу Алла.

Трофим усмехнулся, глядя на нее. Даже если Алла и есть тот самый злой гений, то пришла она вовсе не для того, чтобы убивать. А если убивать, то морально.

— Да пожалуйста! — махнул рукой Трофим.

Алла не убийца, это у него шарики за ролики заехали, если так дальше пойдет, скоро он будет подозревать свою собственную тень и шарахаться от нее. Нельзя так, нужно брать себя в руки.

Трофим взял чистое, но неглаженое полотенце, закрылся в ванной, принял душ. А когда вышел, услышал шипение яичницы на сковороде. Алла стояла у плиты, в одной руке деревянная лопатка, в другой мокрая губка. Готовила она, может, и не очень вкусно, но могла управляться на кухне сразу с несколькими делами. Сейчас она и яичницу жарила, и чай кипятила, и посуду мыла. А еще мысленно хоронила своего мужа. Но зачем она здесь? Славу совсем недавно убили, а она уже у Трофима. Решила переобуться в прыжке?

— Шаром у тебя покати, — сказала она.

— Это же и твоя квартира, — усмехнулся он.

— Да, но в магазин должен ходить ты, — парировала Алла.

Она стояла спиной к Трофиму, волосы собраны на затылке, скреплены черной резинкой. Спортивный костюм слегка великоват, и он легко снимался, Трофим помнил, как подходил к Алле вот здесь, на кухне, обнимал ее сзади, она соглашалась, и начиналось. Он вспомнил, но в душе ничего не шевельнулось. Алла чужой для него человек, это во-первых. А во-вторых, его мыслями завладела другая женщина. Глядя на свою бывшую жену, Трофим отчетливо понимал это.

Да, Тая прогнала его, но ведь у сказок с хорошим концом иной раз бывает плохое начало. Может, она вовсе и не убийца. Возможно, очередь до него не дойдет, и он останется жив. Возможно… Трофим осадил себя. Глупо мечтать о будущем, когда настоящее может оборваться в любой момент. В квартире небезопасно. Отмычкой дверь не взломать: внутренний засов не позволит, но ее можно взорвать или выбить кувалдой. А у таинственного убийцы, похоже, большие возможности. И шпага у него, и пистолет с глушителем, и, возможно, гранатомет.

— Я уже был сегодня в магазине… — усмехнулся Трофим.

Полыхаев подхватил его как ветер соломинку, закрутил, увез, а тележка с продуктами осталась у машины. О ней сейчас можно было только вспоминать.

— Только вот покупки не донес.

— Я была там, — кивнула Алла. — Я забрала.

— Ты забрала? — удивился Трофим.

— Я подъехала, Славу на носилки уже уложили… — Алла закрыла лицо руками и замерла, забыв и о чайнике и о яичнице.

Трофим подошел к ней, мягко взял за плечи, собираясь усадить на стул, но Алла вдруг повернулась к нему и ткнулась лбом ему в плечо.

— Это так ужасно!

— Не то слово!

Трофим тоже переживал смерть Славы, боялся за себя, но и о яичнице не забывал. Переставил сковороду с раскаленной конфорки на холодную. Он не желал оставаться без ужина, потому что очень хотел есть. Возможно, и Алла не очень-то убивалась по Славе, если не забыла о продуктах в тележке.

— Этот ублюдок выстрелил ему в глаз!

Алла отшатнулась от Трофима и посмотрела на него широко распахнутыми глазами.

— Я в это время был в магазине, — на всякий случай сказал он.

— Да, мне говорили, — кивнула, успокаиваясь, она.

— Поверь, я бы не стал убивать Славу. Во всяком случае, из-за тебя, — усмехнулся Трофим, снова вспомнив Таю. Он скорее бы убил Славу из-за нее.

— Не стал бы? — Алла возмущенно захлопала глазами.

Трофим не удержался от искушения сравнить ее с Таей. Алла и училась в школе хорошо, и не обижали ее там, а умной не стала. В то время как Тая кандидат наук, может, и докторская диссертация готова к защите. И красивая она… И душой красивая, и телом…

— А у нас с тобой был какой-то уговор? Я убиваю Славу, и ты возвращаешься ко мне.

— Ты бы мог ему просто отомстить.