Четвертый лишний

И тут в голове Ангелы что-то щелкнуло. Этот щелчок заставил его понять, что он сболтнул лишнее. Но было уже поздно. От гнева подросток позабыл о данном обещании и рассказывал все как есть:

– Крэм тебе не родной брат! Вы чужие друг другу!

– Ты врешь! – Трой подался вперед, словно собираясь подойти к Ангеле и заткнуть его ударом в челюсть. – Откуда тебе знать? Мисс Марвел…

Он с надеждой уставился на преподавательницу, но та сразу отвела взгляд. Она боялась взглянуть на него и лишь сжала губы, сдерживая слова раскаяния. Тогда Трой посмотрел на Рику. Она не стала прятаться от его взгляда, наоборот, посмотрела на него с жалостью и сожалением.

На лице Троя появился испуг. Он болезненно сглотнул.

– Д-да вы шутите! – Панический смешок, и он снова оглядел всех в надежде услышать хоть какое-то объяснение. Но все виновато молчали.

Трой почувствовал себя опустошенным от осознания того, что все это время ему лгали. Нагло и бессердечно, прямо в лицо. Для него утаение правды равноценно лжи. Он потерял равновесие и едва не упал. Его придержала Марвел.

– Трой, я… – слова наконец выбрались на свободу.

Но было уже поздно. Трой оттолкнул ее от себя и опалил таким гневным взглядом, что на его глазах сверкнули слезы. От обиды, досады, безысходности… просто потому, что мир вокруг него был фальшивым, сам он был ненастоящим и никогда не знал своих родителей.

Лишь сейчас, когда гневный туман рассеялся, Ангела понял, какую ошибку совершил. На секунду он позабыл об убитом водителе, о драке и даже о Рейдене. Ему стало жаль Троя, хотя его не покидала мысль о том, что тот натворил.

Рика смотрела на Ангелу без упрека. Она понимала, что рано или поздно Трой узнал бы правду. Да она сама все ему рассказала бы. В глубине души девушка благодарила парня за то, что он взвалил эту ношу на свои плечи.

Марвел предприняла попытку успокоить Троя, но в приступе агрессии тот сильно хлопнул ее по руке и прокричал:

– Не трогайте меня! Вы все!.. – задыхаясь от собственных эмоций, Маклин старался отдышаться.

Он раз за разом сглатывал колючий ком в горле, глаза его покраснели, и голос дрожал, даже когда он говорил:

– Ненавижу вас всех!

Казалось, он вот-вот упадет на колени и разрыдается, спрячет лицо в ладонях и громко, на всю улицу, будет проклинать тех, кто скрывал эту тайну. Лишь сейчас Марвел поняла: кем бы Трой ни был – убийцей, садистом, эгоистом – для нее он навсегда останется ребенком. И чувства его, конечно, тоже детские.

– Скажите, – грудь Троя поднималась так часто, словно он делал последние в своей жизни глотки воздуха, – вам… вам было настолько сложно раскрыть свои рты и рассказать правду? Только не говорите, что хотели сделать как лучше. Так говорят лишь те, кто не может отвечать за свои поступки. Вы все… все… – Он сжал губы и зажмурился, предотвращая поток слез. – Ненавижу вас всех…

Трой убежал, и никто не нашел в себе сил сдвинуться с места, чтобы догнать его и извиниться. Все понимали: это бесполезно.

Ангела, может, и попытался бы поговорить с Маклином, если бы не одно «но»: именно он был виновником случившегося. Эрар на месте Троя и сам не захотел бы, чтобы его успокаивали как малыша, обманывая: «Все будет хорошо».

Нет, никогда уже ничего не будет хорошо. Ничто уже не станет прежним.

Лед тронулся. Его части уже никогда не смерзнутся воедино.

18

Ангела и Рейден затащили в дом тело водителя. Оно оказалось невыносимо тяжелым. Эрар заметил, что мужчина был тщедушным, низкорослым, с редкими волосами, но с выразительными чертами лица, на вид ему было лет сорок пять. Он пустыми глазами смотрел на синтонима, приоткрыв мертвые губы, словно собирался что-то сказать.

Синтоним чувствовал себя скверно, понимая, что водитель вряд ли причинил бы им вред. Но, когда Рейден обыскал его и выудил из-под пиджака пистолет, эта мысль улетучилась.

Теперь Ангела испытывал по отношению к Трою смешанные чувства: и жалость, и гнев. Он не знал, чего было больше, но отчетливо осознал, что никаких дружеских отношений уже быть не может.

Рейдена не особо взволновала смерть водителя. Он не мог настолько глубоко вникать в чувства людей, как это делал Ангела. Но при виде печального выражения лица друга ему тоже становилось тоскливо и в то же время завидно оттого, что он не мог чувствовать и воспринимать все так, как Эрар.

Синтоним дрожащей рукой закрыл глаза покойного и наконец встал с колен.

– Нас мог кто-то видеть? – прошептала сзади Рика.

– Исключено, – успокоила ее Марвел. – Район фактически безлюдный, да и заведений с камерами нет.

Рейден стоял рядом с Ангелой, не зная, что ему теперь делать. Водитель мертв. Как теперь возвращаться в «ПН»?

– О! – тут с верхнего этажа выскочил Логан, снимая с головы наушники. Улыбка на его лице исчезла не столько от удручающего вида друзей, сколько из-за лежащего посреди комнаты трупа. – Ему плохо? Что случилось?

Он подошел к Рейдену в ожидании объяснений.

– Боже, – Минда закрыл рот рукой, – как нам теперь возвращаться? Что я скажу Мейнсу?