Четвертый лишний

Ангела несколько раз включал радио, но там шли одни развлекательные программы и песни типа «I feel alive» Imri, которые тоже не соответствовали настроению ребят. Все было против их угнетающих мыслей и мешало сконцентрироваться как на дороге, так и на «ПН».

Ангела предпринял очередную попытку включить радио. «Iris» John Rzeznik. Ангела впервые слышал эту песню, но был хорошо знаком, как и миллионы подростков, с другой песней исполнителя – «I’m Still Here» из «Планеты сокровищ». Это был его любимый мультфильм.

– Смотрел «Планету сокровищ»? – неожиданно весело спросил Ангела.

– Это типа «Острова cокровищ», только с пришельцами и про космос? – Рейден не отрывал взгляда от дороги.

– Да.

– Ну, смотрел, только давно.

– Мне очень нравится песня оттуда. Она подходит каждому подростку, который ищет себя.

– Я не помню. – Не то чтобы Рейден говорил равнодушно или хотел, чтобы Ангела от него отвязался. Он правда не знал, что отвечать. – Мультфильмы смотрел последний раз лет в десять.

– Почему?

– Многие из них казались мне глупыми и бессмысленными, лишенными логики и слишком идеальными. Мультфильмы, где добро всегда побеждает зло… К такой реальности быстро привыкаешь, но потом больно осознавать, что тебя с детства обманывали и жизнь не такая, как у этих придуманных кем-то персонажей. Придуманных для того, чтобы зарабатывать деньги на жизнь. Нет, некоторые мультфильмы причиняют только вред.

– Рейден, – Ангела закатил глаза, – ты убийца фантазий. У меня иногда складывается такое чувство, что ты никогда не был ребенком.

– Был, и еще каким. – Рейден улыбался. – Меня вечно обманывали родители: что Санта есть, что меня принес аист, что меня унесут чудища, если не усну, что меня отправят в детский дом, если не буду слушаться. Врали, что исполнят мои детские просьбы, а сами обо всем забывали. Врали, что добро всегда возвращается… Может, оно когда-то и возвращалось, но сейчас шанс получения добра – пятьдесят на пятьдесят. Детям постоянно врут, затем они взрослеют и врут своим детям. Кругом обман.

– Ты слишком драматизируешь.

– На самом деле ты со мной согласен, не так ли? – Рейден искоса взглянул на друга. – Знаешь, если… если вдруг когда-нибудь я сойду с ума и заведу детей, то не буду им врать, чтобы они с горящими надеждой глазами не ждали в ночь под Рождество дядьку с мешком. Не буду врать им про то, откуда они появились на свет: все равно же узнают, – и буду выполнять свои обещания, потому что помню те чувства, которые испытывал, когда узнавал правду. И я не хотел бы, чтобы мои дети испытывали то же самое.

Синтоним понимал, что Рейден прав, а потому не нашел что возразить ему. Он невольно вспомнил один момент из детства, когда не слушался маму Фам и та пригрозила ему детским домом. Маленький Ангела думал, что это шутка, но, когда она собрала его вещи, отвезла к детскому дому и оставила на пороге, он расплакался, не успела она отъехать. После этого Фам выскочила из машины и обняла рыдавшего ребенка, шепча ему на ухо: «Прости, сынок, конечно, я никогда тебя не бросила бы».

Да, этот урок Ангела запомнил на всю жизнь, но повторять его не собирался.

– Разве ты не ненавидишь детей?

– Ну как сказать. – Рейден вздохнул. – Ненавижу их крики и визги. Помню, как родители оставляли меня сидеть с малышами. Они били меня бог знает за что, а еще царапались и визжали. Ха-ха-ха, особенно моя двоюродная сестра Юлия.

– Юлия? Странное имечко.

– Она дочь сестры моей мамы. Эта сестра, моя тетя, уехала в Россию, вышла там замуж, и родилась Юлия. Иногда они к нам приезжают. Она, кстати, тоже собирается поступать в школу элементов, только там, в России.

– Здорово, у тебя есть и двоюродные, – неожиданно Ангеле стало грустно. У него-то никого не было. Он даже не знал, являются ли его родители ему родителями.

– Как-то мы от темы песен перешли к мультфильмам, затем к детям и родственникам, ха-ха-ха. – Рейден искренне смеялся. Он радовался, что им наконец удалось настроиться на волну их дружбы, что они могут беседовать на разные темы, а не только о «ПН», выживании, тленности жизни и насущных проблемах.

«Может, между нами еще не все кончено?» – подумал Рейден.

Спустя пару минут от этих душевных разговоров не останется и следа – лишь приятное воспоминание, зарытое в глубины их подсознания. Но они радовались, пока могли.

Спустя пару минут все решится: они узнают, станет ли все прежним или новая надежда умрет, как и старая.

31

Возле ветхого здания не было ни людей, ни машин. И вообще куда «ПН» девает автомобили, где прячет их? Рейден и Ангела, словно сговорившись, медленно вышли из машины, столь же медленно захлопнули двери. Они знали, что это неизбежно, уверяли себя, что все будет хорошо. Но страх брал свое.

Вокруг не было ни души. Даже птицы не пели, ветер не трепал поникших ветвей деревьев. Поднимался туман, скрывая древесные стволы, дорогу и все, что их окружало.

Они вместе подошли ко входу. Ангела поднял руку, чтобы толкнуть дверь, как вдруг Рейден дернул его за рукав и пугающе прошептал:

– Машина…