Четвертый месяц осени

Было решено оставить нападение Шарха без особо внимания, так как имеющиеся сведения были противоречивы, а их вторжение уже после победы над даальской армией и вовсе можно было оценивать, как оборонительный жест и попытку устрашения. К тому же королем Муцио было получено письмо от Рохима, одного из правителей Шарха, в котором тот извинялся за то, что произошло и уверял в том, что военные действия совершал лишь один из его полководцев, и что он игнорировал все приказы. В это можно было поверить, так как исходя из полученных сведений, армия Шарха была не так многочисленна, как должна была быть, и в ее рядах были замечены знаменосцы только с синими полотнами, которые напрямую указывали именно на семью Джайнара.

Было принято решение вновь заключить мир и забыть обо всем этом, а также восстановить пострадавшие города и усилить пограничные отряды в этих местах для гарантии спокойствия жителей.

Следующим основным вопросом было определить, кто должен ответить за все эти решения, действия и смерти. Для этого слово дали Бенедикту IV. Следуя совету, который дал ему пророк, Бенедикт поведал о том, что все это была идея членов совета Творца. Лично он был против, однако, он не мог перечить всем, кто там был и в этом, несомненно, была его вина. В зале поднялся гул, так как членам совета Творца, явно не понравилось то, что говорил Бенедикт, что, впрочем, было и не удивительно. Далее, Бенедикт поведал о том, что вся проблема в деньгах, которые жаждут получить эти люди и подчеркнул, что он опасается за свою жизнь, поэтому не предпринимал никаких шагов, но после того, что произошло он больше не может молчать. Бенедикт также подчеркнул, что готов взять всю вину на себя.

В ходе речи Бенедикта IV, королю несколько раз приходилось призывать присутствующих к порядку. Остальные члены совета Творца, то и дело кричали, что Бенедикт лжец и они лишь согласились с его предложением, и также сообщили о том, что тот убил Виктора прямо во время заседания. После того, как речь Бенедикта все же была закончена король попросил его сесть и подозвал к себе пророка.

– Что насчет заявления о том, что он убил Виктора? – поинтересовался он у своего главного советника.

– Я вам уже докладывал об этом, у Виктора была какая-то неизвестная нам болезнь, которая периодически приводила к тому, что он едва мог дышать. В этот раз ему повезло меньше, и он задохнулся.

– И в этом точно нет вины Бенедикта?

– А вы слышали, что они кричали? Что он задушил его цепями, не вставая с места, что он пособник бога скорби и все подобное этому.

– Да, звучит как бред и сказки.

– Еще бы, свое мнение я вам высказал еще вчера, все, что мы услышали сейчас, только лишь подкрепило его.

– Я понял тебя, что ж, тогда самое время объявить о моем решении.

Как только королю и стражникам удалось, наконец, добиться абсолютной тишины в зале он объявил о том, что все члены совета, кроме Бенедикта IV приговариваются к повешенью, а последний временно отстраняется от своей должности, до момента проведения отдельного обсуждения по данному вопросу.

Теперь гул уже не могло остановить абсолютно ничего. Поняв, что им абсолютно нечего терять, двое членов совета Творца даже попытались было напасть на Бенедикта, но стража их остановила. Пророк наблюдал за всем этим с радостью, которую, к его сожалению, приходилось скрывать.

Эдгар

На следующий день после нашего разговора с Вальдесом ничего интересного не произошло. Эффи и Клодия куда-то уехали с самого утра, и в этот раз удача была не на моей стороне, и я не встретился ни с одной из них, пока обследовал город. Конечно, ничего интересного мне найти не удалось. Я даже было посетил несколько пабов, чтобы послушать людей вокруг, но это также не принесло результатов. В довершение ко всему, вечером, хозяина дома не было в поместье, и наш с ним уже привычный для меня разговор не состоялся.

Я надеялся, что ему удастся что-то узнать, но, похоже, сейчас мне на это рассчитывать не приходится. Зато я вполне себе прекрасно знал, куда Эффи отправится завтра, так что мне оставалось только встать пораньше, что я и сделал.

Солнечное время суток уже было не таким продолжительным, как раньше, приближающаяся зима давала о себе знать все удлиняющимися и удлиняющимися ночами.

Погода на улице также становилась все холоднее и холоднее и, хотя здесь, в Гранде, было теплее, чем у нас из-за теплых течений ветров со стороны океана, все же приближение зимы также ощущалось кожей.

Лично мне просыпаться осенью, а тем более зимой было значительно сложнее, чем летом, а с учетом того каким выдались мои последние недели, я вообще еле-еле вставал с кровати и еще долго не мог прийти в себя, иногда мне даже казалось, что полностью я уже давно не просыпаюсь в принципе.

– Доброе утро, господин Блейк, вы сегодня рано, – не прошло и двух минут с того момента, как я встал на ноги, а дворецкий уже принес мне завтрак.

– Как вы узнали, что я вообще проснулся? – вежливым тоном поинтересовался я.

– Будем считать, что это мое чутье.

– Хорошо, – хотя мне и слабо в такое верится.

– Мне приказать подготовить экипаж?