Четвертый Рим

Луций встал между ними и попытался оттолкнуть педеля, но тот, увидев кавалера, ловко вывернул ему руку и повернул к стене, не выпуская при этом девочки.

— К директору пойдем. Он покажет тебе, как баб водить. Грубейшее нарушение лицейского распорядка, караемое отчислением с волчьим паспортом, — злорадствовал рыжий. — Да ты не вертись. От меня не уйдешь.

Пользуясь тем, что внимание педеля было отвлечено, Лина крутанулась и выскочила из свитера, оставшись в одном лифчике, через который просвечивала ее маленькая грудь. Педель бросился за ней, но она вдруг поднесла обе руки к губам и пронзительно засвистела.

Превозмогая боль в вывернутой руке, Луций все же двинулся за рыжим крепышом и настиг его. Когда, растопырив руки, тот навис над девочкой, юноша, подойдя со спины, присел на корточки и рубанул здоровой рукой педеля под коленки. Нелепо замахав руками, рыжий умудрился уцепиться за Лину и, сползая, рванул бретельки лифчика, оголяя грудь. Девочка обернулась и ударила его сжатым кулачком в нос.

— Не так, — произнес чей-то голос. Луций внезапно обнаружил за своей спиной двух удивительно спокойных здоровяков в одинаковых джинсовых рубашках, расстегнутых на груди. Все их отличие состояло в том, что у одного на шее болталась толстая золотая цепь, а у второго проглядывал золотой же крестик с красным камнем. Стоящие молча разглядывали голые Линины груди и разорванный лифчик, лоскуты которого зажимал в руке рыжий. Другой рукой он зажимал нос. Сквозь сжатые пальцы на пол падали черные капли крови. Ничего не замечая от боли и ярости, педель отшвырнул прочь обрывки материи и, вскочив на ноги, схватил свободной рукой Лину за плечо. Девочка крутанулась всем своим худеньким обнаженным тельцем и не смогла высвободиться.

— Сейчас они его зарежут, — в ужасе подумал Луций, — и тогда накрылась моя поездка…

Рыжий, не видя, что происходит у него за спиной, оторвал вторую ладонь от лица и стал заламывать Лине руку за спину. Кровь ручейком стекала с его подбородка на белую рубашку, но он уже ни на что не обращал внимания. Подтянутые молодые люди молча наблюдали за манипуляциями педеля. Потом, к удивлению Луция, один из них почесал переносицу и отвернулся. Второй отступил на шаг как бы для того, чтобы дать простор борющимся.

Луций обхватил педеля сзади и пытался оттащить от девочки, когда раздался легкий шлепок и тело воспитателя обвисло у него в руках. Это охранник ударил педеля в бок носком сапога с разворота. Второй охранник подошел с другой стороны, и голова педеля резко откинулась назад, ударив затылком Луция в грудь. От боли юноша отпустил тело, и оно безвольно распростерлось на полу. Лина выдернула из-под педеля свой заляпанный кровью свитер и натянула его. Один из охранников набросил на нее боа. Морщась от отвращения и боли, девочка встряхнулась, повела плечом, потом упрямо улыбнулась Луцию:

— Мой защитник, — гордо сказала она и, подскочив к студенту, нежно поцеловала в губы.

Не оборачиваясь, троица выскользнула из тесного коридора и бросилась вниз. Педель зашевелился, встал на колени и пополз к выходу. Он повернул голову к Луцию, будто желая что-то сказать, но руки перестали держать тело, и педель распластался на каменном полу.

8. ФИГУРЫ РЕЧИ

Луций оттащил педеля в его каморку, уложил в постель и, убедившись, что тот не пришел в себя, но дышать стал ровно и спокойно, с чистой совестью закрыл дверь на ключ. Потом вернулся к себе и разбудил гостей. Обсудив с Никодимом сложившуюся ситуацию и выработав стратегию поведения, он выставил гостей и стал собираться на занятия.

Пузанский, выслушав Луция, обещал ему поддержку и посоветовал, как и Никодим, «быть в полном отказе»: девицу, мол, знать не знаю, как истинный римлянин защищал от посягательств педеля, внезапно вмешались посторонние, которые-де оглушили самого Луция, поэтому он их даже не видел и ничего сказать о них не может. Выдав Луцию ценные указания, Пузанский велел ему немедленно отправляться на занятия по все той же римской риторике.

Предпоследняя лекция обещала стать самой длинной и нудной, но выхода не было, и, заняв традиционное место в среднем ряду, Луций приготовился делать вид, что слушает разглагольствования магнитофона.