Четвертый тоннель

Наш герой подтвердил, что он лузер, и зарекомендовал себя как опасный, ненадежный, непредсказуемый партнер. Вон Александр Проханов тоже вечный оппонент любого режима, категоричный и экзальтированный, но он хотя бы пылкая натура, от его энергетики зажигаются глаза тысяч шизофреников. У нашего лузера нет никакой энергетики, кроме вечной тоски по невозможному, способной „зарядить“ разве что на суицид. Если он не изменит себя, он обречен умереть одиноким алкоголиком на обочине жизни.

Дружище, ты так и будешь сидеть на помойке, контуженный, со своими неизвестно кем придуманными принципами. Повзрослей! Невзрослые здесь никому на хуй не нужны»…

На мою запись пришло несколько десятков комментариев. В основном, типа «вы неправы, он хороший парень». От этого я еще больше укрепился во мнении, что он неудачник, активно вызывающий сочувствие и жалость. Один человек, занимающий в политическом бизнесе роль оппонента режима и имеющий авторитет в моих глазах, сообщил, что информация по сути конфликта, которой я обладаю, далеко не полная, однако мне удалось описать типаж главного героя очень точно.

Однако самый важный комментарий пришел от какого-то незнакомого, совершенно случайного человека. Он сказал: «Может быть, он такой и есть, но ты написал про себя, спроецировал на него в его ситуации собственные мысли о себе». Сначала я подумал, что это глупость. Через несколько часов я перечитал свой текст так, как если бы кто-то обращался с ним ко мне. Мне стало тоскливо. Все правда. Я написал про себя. Мой герой вызвал во мне столько эмоций только потому, что я в нем увидел себя. Я сам избегаю реальности, людей и серьезной работы. Я страдаю чистоп люйством, стремлюсь «не пачкаться» и ставлю себя выше других людей. И я совсем не понимаю женщин, само собой. Хотя это так, к слову.

Так я узнал, что иногда разговариваю сам с собой о себе, хотя, казалось бы, с другими и о других. Несколько дней я был под впечатлением от открытия. Я подумал, что мне нужно научиться быть более открытым и искренним. Если я не буду никому говорить о том, что меня волнует, то так никогда сам с собой и не разберусь. Я готов быть открытым даже ценой социального унижения. Даже рискуя быть непонятым. Наплевать…

Я начал присматриваться к людям вокруг и сразу же обнаружил, что все всегда говорят о себе. Или о том, что их интересует — то есть опять же о себе. Независимо от ситуации и контекста, даже обсуждая других, люди «вкручивают» самих себя в разговор.

Однажды в нашем офисе девушки обсуждали членство Эстонии в Евросоюзе. Нужно было написать заметку, как-то связанную с симпатией эстонского правительства к гитлеровским солдатам в свете принятого в Евросоюзе осуждения к фашистам и нацистам.

— Эстония член Евросоюза или не член? — громко спросила других девчонок Лена.

— Я думаю, что член, — ответила Соня. — Потому что если бы не член…

И так далее. К разговору быстро подключилась Наташа. Я был поражен тем фактом, что слова «Эстония» и «Евросоюз» в их диалоге звучали раза в два реже, чем слово «член». То, что прячется за словом «член», будоражит девичьи чувства куда больше, чем Эстония, Евросоюз и прочие фашисты?

Потом я раздал девочкам карамельки, охапку которых принес накануне с какой-то презентации. Сразу же развернулся примерно такой диалог:

— Наташа, ты попробовала конфету Игоря? — сказала Лена.

— Что ты говоришь, пробовала ли я конфету у Игоря?

Дальше они все хихикали, с участием еще двух девушек, оживленные и покрасневшие, и весело упрекали друг друга в пошлости.

Я подумал, что мы все — сексуально озабоченные. Мы все хотим заниматься сексом. Все думаем об одном и том же. Только молчим. Выражаем это лишь при случае, и почти всегда непрямо, в каких-то метафорах. Впрочем, это касается не только секса, но и любых других тем, табуированных социумом. Мы хотим выражать себя такими, какие есть, и говорить то, что думаем, но постоянно подавляем себя. И подавленные мысли и чувства вылезают наружу окольным путем, в виде каких-нибудь метафор и неожиданных поступков…

Начав присматриваться к людям вокруг и став более откровенным, я начал задавать вопросы, которые ставили людей в тупик и даже создавали мне несколько неадекватный имидж. Неадекватный, по крайней мере, тому, каким меня привыкли видеть.