Четвёртый прыжок с кульбитом

-Интересная штучка, - пробормотал мужской прокуренный голос. - Ишь, блестящая какая игрушка! Время показывает и картинку. Видал? Похожа на шпионский фотоаппарат.

-      Серый, ты охренел? - возмущенно зашипел другой голос. - Она отрубилась! Зачем ты такой мелкой девке полную дозу вкатил?

-      Что было, то и вколол! - возразил первый голос. - Нашел доктора Айболита, ага. Вот нечего ей было сразу в драку кидаться... И потом молчать, как партизанке на допросе. Ничего, не таких обламывали. Сейчас спросим.

Спросить им не удалось. Подняв трофейный пистолет, Степанида Егоровна от порога уложила обоих. «Стой там, стрелять буду» - это не для диверсантов писано. И выстрел в воздух нужен только страстным любителям протоколов. Без паузы и раздумий стреляла она в упор, тут сложно промазать даже из такого коротыша.

Переломив стволы «Грозы», вставила запасную обойму из двух патронов СП-3, очень похожих на автоматные. Взвела курки рычагом, в другую руку снова лег «браунинг». Калибр хоть и дамский, но в ближнем бою машинка жалит вполне смертельно. Сердце билось ровно, не дрогнуло. Тот, кто покушается на чужую жизнь, должен быть готов к собственной смерти. Иногда и охотник становится жертвой, это его судьба и его выбор. Степаниде Егоровне за долгие годы службы приходилось играть разные роли в этом спектакле, вот только девчонка здесь ни при чем.

Беззащитная, в трогательных шортах, Вера валялась на диване. Руки-ноги целы, одежда чистая. Насилия не видно, однако под левым глазом наливается лиловым цветом свеженький синяк. Что ж, без следствия все понятно: вломились в дом, дали девчонке в глаз, ширнули «болтунчиком». Ироды, мужиков понятно, ребенка-то зачем?

Вера повернула голову и застонала. Новейший пистолет «Гроза» считался бесшумным, однако гасить работу механизма в помещении еще ни один творец оружия не научился. Видимо, от резких звуков Вера очнулась. Сердце рвалось к ней, однако разум требовал действовать по порядку. Потерпи, внучка.

На столе лежал пистолет неизвестной модели, с толстой трубой глушителя. Интересно посмотреть, но это потом - а пока прибрала находку в карман. Не порвется, должен вес выдержать, сама кроила и пришивала.

В электрическом леднике обнаружилась девственная чистота и пустота. Точно говорят: в таком холодильнике мышь повесилась. Чем внучка тут питается, святым духом, что ли? Передыхая, Степанида Егоровна напилась водички из бутылки, что сиротливо притулилась к дверце на полке, огляделась заодно. Потом прошлась по комнатам. Чуяла, что людей в доме нет, но все двери проверила - посторонних более не наблюдалось. Зато ведра с водой везде расставлены, и вещи кучками разложены. Бельишко вон какое изящное... Явно французское, сомнений нет. Нинка дитю, небось, натащила. Она может такое себе позволить, постоянно по заграничным командировкам мотается.

- Господи, развели тут бардак, - буркнула, переступая через тазики.

Но это не гости дорогие шмон устроили, по всему выходит, внучка постирушку затеяла. Что ж, логичный расклад. Двое внутри, один на стреме. Зачем против девчонки голоногой цельный отряд бойцов тайного фронта снаряжать?

И хотя ситуация требовала допроса хотя бы одного «языка», Степанида Егоровна не жалела о решительных действиях. Сделанного не воротишь, и на семь бед один ответ. Нет времени. В любую минуту к этой бригаде может прибыть подкрепление, поэтому - срочная эвакуация. И серая «Волга» с московскими номерами тут может пригодиться, даже окажется очень кстати... Варианты пересидеть беду имеются, а уж гаишники на трассе спецмашину останавливать точно не посмеют. Далее неважно, на грунтовых дорогах милиции не бывает. Потом машину можно и в озере спрятать, если с разгону в омут нырнуть.

Замерев на мгновенье, глянула в прихожую. Хмыкнула и сорвала с крючков старые брезентовые дождевики, чтобы подсунуть под тела. Неизвестно, что будет дальше, может жизнь и наладится. А пока лучше так, вечером замучаешься натекшую кровь замывать.

И только потом подняла пистолет.

«Контроль» в голову налетчикам произвести не удалось - в прихожей громко и требовательно зазвенел телефон. Верочка на эту пытку дернулась все телом и снова застонала. Судя по мимике, резкие звуки доставлял ей мучительную боль. Степанида Егоровна бросилась к ней - та, в полуяви, в полузабытьи, дышала прерывисто.

-      Верка, слышишь меня? - строгий голос не помог, пришлось ей внучку по щекам хлестать. - Ну-ка, вернись. Возвращайся, я сказала!

Наконец, девчонка всхлипнула, затем перевела на нее мутные глаза.

-      Бабуля... Откуда ты? - так и не проморгавшись, хрипло прошептала она. - Впрочем, неважно. Дай телефон.

-      Зачем это?

-      Вызову Аньку... Она знает тайную дорогу... огородами.

Поговорить с бабушкой, объяснить ей, что это за «огороды с тайной дорогой», желание было сильное, но не было сил. Стремление говорить и слабость исключали друг друга. С другой стороны, вряд ли такое можно понять, не увидев эту «дорогу».