Четвёртый прыжок с кульбитом

Глава двадцать вторая, в которой сколько бы дорога ни петляла, под конец выпрямится

Околдованная пивом теща стала прощаться. Господи, наконец-то... А когда мнительный педагог Наталья Николаевна отвалила на бреющем полете, Антон незаметно перекрестился. Плохо думать о родителях - плохо. Но судя по взгляду, которым Нюся провожала маму, сию теорию девчонка отвергла. С целью обороны срочно требовалось вырабатывать линию защиты. И Вере тоже хотелось эту эскападу обсудить. Хотелось да не вышло, Рекс снова поднял лай.

Еще одну премию заработал злобный волкодав - не успела Наталья Николаевна скрыться из глаз, как во двор вошла процессия. Наши музыканты явились на репетицию, и не только они. Впереди царственной походкой плыла Надежда Козловская. А за ней Жанна с Варей, будто под конвоем, вели двух миленьких девушек, очень похожих. Скорее всего, сестры-

погодки, а одинаковые ситцевые в горох платья сходство усиливали.

-      Вот, товарищи, полюбуйтесь на пару гнедых, - жестом конферансье Надежда Константиновна махнула рукой. - Жанна откопала эти алмазы в музпеде. Сара Гольдберг, третий курс, альт. А это, не перепутайте. Ада Гольдберг. Второй курс, флейта.

-      Флейта в джазе? - сразу усомнился Антон. - Хм... Не знаю.

После удара утюгом в голове парня что-то переключилось. Он сильно повзрослел, и перестал бояться сказать резкость - постоянно огрызался то шпильками, то колкостями. Я бы такие перлы назвал «гадостью», но Вера его выгораживала, срезая в спорах острые углы. Она тоже изменилась, но в противоположную сторону. За месяц лечения в больнице мы совместными усилиями избавили ее от повторной операции, и теперь нам с Нюсей она старалась во всем угодить.

Тем временем печальные глаза Ады моргнули, изогнутые дугой брови сошлись. Губки бантиком надулись, и опустили уголки вниз. Стало понятно, что сейчас она расплачется. Девчонка красивая - тонкий носик с горбинкой меж высоких скул, грива каштановых кучерявых волос выглядит жесткой шапкой. Фигурка тоненькая, ноги хоть и стройные, но худые. Ничего, если откормить, станет в самый раз. А вот грудь не подкачала, выступает заметно. И что странно, глаза с характерным корейским разрезом. Весьма необычно...

Антон мои мысли рассердили, но его внутреннее выступление снаружи перебила Козловская:

- Тоша, ты что, не понимаешь? Флейта внесет свежую струю в мелодию любого оркестра, - убежденно заявила она. - А я эту девочку слушала. Она звучит волшебно и джазово. Пошли на веранду!

Усевшись за электропианино, она полистала нотную тетрадь, и объявила под проигрыш:

- Композиция «Опавшие листья» Жозефа Косма. В джазовой обработке, конечно:

Как я хочу, чтобы помнила ты,
Что есть у самого моря тропа,
Где неожиданно наши следы
Сплелись в ту ночь, словно с судьбою судьба.
Ветер осенние листья кружит,
Ему их нисколько не жаль.
Пусть ветер осенние листья кружит,
С пути метёт о прошлых днях печаль.

Тем временем Вера уселась за синтезатор. Нюся накинула ремень бас-гитары, приглашенные музыканты достали из футляров инструменты. А Женька Иволгина и так здесь была. Безвылазно торчит который день, барабаны мучая. Неугомонная девчонка. Еще немного, и своего она добьется - если не в нашем оркестре, так в другом обязательно. Прошибет все стены, гремя огнем, сверкая блеском стали...

У Ады в футляре оказалось два инструмента - классическая продольная флейта и блок-флейта. Она выбрала классику, а ее старшая копия Сара занялась настройкой альта.

Одним осмотром флейты Ада не удовлетворилась, она затеяла серьезную подготовку к вступительному испытанию - принялась разминать жевательные мышцы. Девчонка двигала нижней челюстью, надувала щеки и катала во рту невидимый шарик. Она настолько энергично складывала губы «уточкой», жуя и облизывая их язычком, что меня пот прошиб.

- Флейту берем! - сообщил я Антону по внутренней связи.

-      Погоди, Дед, - удивился Антон, - она еще не играла.

-      Сухарь ты, брат, - вздохнул я. - Нет в тебе чувства прекрасного. Посмотри только, как она основательна в подготовке! А что будет дальше?

Девочки включились в игру вдохновенно, Надежда Козловская была права. Все-таки занятия в серьезном институте - это вам не фунт изюму. А вот по завершению музыкального фрагмента Антон повел себя, словно негоциант перед строем заробитчан.

-      Что ты еще умеешь, кроме флейты? - прицепился он к Аде.

-      Саксофоном интересуюсь, - та потупила глазки, - но в институте за ним очередь. Не каждый раз удается вырвать, хотя и не в почете у нас саксофон...

-      А какой инструмент ближе? - наступал парень. - Их двенадцать видов.

-      Я только один видела... А какой у Надежды Константиновны?

-      Апьт-саксафон.

Она подняла чудесные глазки корейского разреза: