Четвёртый прыжок с кульбитом

-      Ремонт в клубе закончен, в новой квартире свой порядок навела, - сообщила Нина, когда все расселись. - Кушайте, гости дорогие!

-      Порядок полный, - подтвердил Виталик. - Все комнаты проверил, защиту от прослушки включил.

Он скромно притулился с краю стола, возле крабов. На его примере реализовался старый советский плакат: «Всем попробовать пора бы, как вкусны и нежны крабы».

-      Красота! - Нина подняла бокал с соком. - Спасибо всем. Жизнь продолжается!

Мужчинам было налито чего покрепче, дамам - крымского розового. Нина Ивановна присела рядом, чокнулась своим соком с моей рюмкой.

-      Ну, за красоту, - согласился я.

-      Антон, обними меня, что-то я сегодня притомилась, - она подлезла под руку и замерла мягкой кошкой.

В кресле у окна развалилась Муся. Довольно щурясь, она вылизывала округлившийся живот. Здесь ей явно нравилось: тихо, спокойно, мышей ловить не надо. А зачем, собственно, мыши, если на кухне всегда полное блюдце?

-      Приходил твой рыжий гад Лапик, - тихо произнесла Нина. - Мусю навещал, что ли. Походил здесь, и все углы пометил, скотина! Попшыкала дезодорантом, только хуже стало. А меня запахи раздражают! Я ему прямо сказала: еще раз припрешься - прибью. Когда увидишь Лапика, можешь передать - ему здесь не рады.

-      Замечательный рыбный супчик, - лихо хлопнув вторую рюмашку наравне с мужиками, Степанида Егоровна зачерпнула гущу снизу тарелки. - Сто лет такого не едала.

Полковник Острожный одобрительно хмыкнул, работая ложкой. Его приемная дочь Вика трудилась над своей миской рядом. Загорелые, выглядели они бодро и весело. Миниатюрная блондинка Зоя Острожная томно дегустировала устрицы под французское вино - эти деликатесы муж сегодня доставил из командировки. Еще он выставил на стол круассаны, но до них дело пока не дошло.

Полковник Трубилин и таксист Иван в разговорах участия не принимали, они просто метали все, что видели. Разносолов хватало - и грибочки блестели в масле, и салатики сверкали икринками.

-      Грецкие орехи в сиропе из одуванчиков меня поразили до глубины души, - задумчиво заявил Коля. - А что там еще, кроме меда?

-      Лимон и имбирь, - сообщила Нюся. - Что-то еще... забыла.

Коля прикрыл глаза, чтобы процитировать:

Рассудок запрещает греховные поступки.

Но к ним влечёт природа и требует уступки.

А потом ласково добавил:

-      Анечка, я тебя просил установить камеру в буфете ЦК КПСС. Было дело?

-      Было.

-      А ты?

-      А я влепила их три, Николай Сергеич! По всем углам, где столы стоят. Сотрудники в буфете весь день о делах трещат, не таясь. Вот Виталик внутренние резервы и изыскал. После кабинета Брежнева остались, там одной хватило. Теперь инфа рекой течет.

-      Ты мне зубы не заговаривай, милая, - Коля поджал губы. - Инфа инфой, а воровать продукты нехорошо. Прекращай это дело, ладно? Нину и так неплохо кормят. Или ты думаешь иначе?

-      А что тут думать, дядя Коля? - независимо тряхнув рыжим чубчиком, Нюся уставилась на часы с кукушкой. - Мне людей с колен поднимать надо. В кого пальцем не ткни, тот или больной, или раненый. А Антон Михалыч, так везде больной и всюду раненый. Ослабленному организму одного борща мало, требуется разнообразное питание. И витамины.

Коля на эту тираду покричал немного тихим голосом, требуя дисциплины с порядком. А в конце пообещал всыпать кое-кому ремня, невзирая на высокий рост и положение в команде.

-      Вообще-то, Николай Сергеич, корм не ворованный, а трофейный, - вдруг вспыхнула девчонка, дождавшись финала его выступления. - Нечего им было Верку с Тошей убивать. На войне как на войне.

В чем-то я ее понимал, поэтому молчал в тряпочку, и уделять внимание столичному салатику не забывал. А Анюта, застигнутая на горяченьком, раскаиваться не собиралась. Она даже вставила руку в бок:

-      Да у этих толстопузиков на целый полк наготовлено! Ничего страшного, родина им еще корма найдет. Чай, не обедняют, за долю малую.

-      Эх, дочка, нехорошо выходит, - буркнула Степанида Егоровна, наворачивая орехи в сиропе из одуванчиков. - Между прочим, в твоем возрасте я уже работала, и сама на хлеб зарабатывала.

-      Да? А я, между прочим, в вашем возрасте буду еще работать! - Нюся передохнула, и ринулась в атаку. - А как же быть с золотом и драгоценностями? Те, которые мы с дядей Денисом вынесли с дачи товарища Седых?

Я навострил уши. Интересно, интересно...

Нюся независимо смотрела в сторону. Коля сразу снизил тон:

-      Это другое дело, понимаешь ли. Товарищ Седых - вор, и мы      забрали      наворованное.      Экспроприация экспроприированного, так сказать.

-      Да? - вскинулась она. - А чем же тогда ЦК КПСС отличается? Или они на партийные взносы шикуют?

Коля наседать не стал, резко сменил тему:

-      Скажи-ка мне, Артем Борисыч, а зачем ты по ночам стреляешь из гранатомета?

Полковник Трубилин перестал жевать. В его глазах заметался вопрос: «какая скотина заложила?».

Анюта попыталась сбить накал каверзного вопроса: