Четыре

Он всегда был рад видеть Ванюшку, который стал этаким сталкером между поселком Тавда и жилищем отшельника на берегу одноименной реки. Почему? Да кто ж его знает. Известно другое: не все сельчане, что отправлялись к Аникию за советом или молитвенной помощью, могли его найти, некоторые и полуземлянку в десяти шагах от себя не видели, хотя точно знали, где она. А вот Ванюшка всегда находил, или сам Аникий находил его. Потому, прежде чем пойти к монаху или тем более повести туда чужих, что приехали вслед за молвой, отправляли сначала «на разведку» Ванюшку. Аникий не всех принимал, но никогда не объяснял, почему кому-то отказывал. Правильнее сказать, иногда всё же объяснял, но только Ване, когда тот сам спрашивал. Ваня был сыном рыбака Герасима (которого Аникий звал по-православному Гервасием), того, что в числе первых набрел на его земляную избушку. С тех пор Герасим никогда не забывал о монахе, отправлял ему с сыном провиант, а однажды даже с умельцами сладил ему маленькую печь. Ваня часто называл отца Аникия в одно слово – «Дядяникий», особенно когда они были только вдвоем.

– Дядяникий, там до тебя солидная тетка на черном джипаре из области приехала. Дородная такая.

– На бульдозер по повадкам похожа? – переспросил Аникий, будто видел ее.

– Точно! – подивился прозорливости своего друга Ванюшка. – Главу и участкового наших за грудки потрясла так, что, думал, душу вытрясет. Они же ей никак втолковать не могли, что ты не всех принимаешь. А она, дура, кричит: это я не всех принимаю! Я тебя, говорит главе-то, больше не приму, и не видать тебе клуба нового с мультимедийным проектором! Во как!

– Начальница, – оценил с улыбкой Ани-кий.

– Так примешь? – уловил добрую иронию в голосе монаха Ванюшка. – Кино показывать в клубе будут. Может, и ты в другой раз посмотреть придешь? Она еще микрофон Вале обещала, чтобы та петь могла на конкурсах.

Валя была одноклассницей и возлюбленной Ванюшки. Пела современные и народные песни так, что народ в поселке выбросил все старые пластинки Аллы Пугачевой. Валя даже без музыки хорошо пела. А могла петь и на клиросе в Покровском храме в райцентре.

– Кино сейчас никудышное, а микрофон Вале надо, – определил Аникий.

– Так что, мне эту баржу сюда вдоль берега тащить? – обрадовался Ванюшка.

– Да зачем тебе надрываться? Просто пойди и скажи ей: то, чего она хотела узнать, в газете за сентябрь пять лет назад было написано. Точь-в-точь.

– И всё? – ушам не поверил Ваня.

– Она поймет и очень рада будет. Так и скажи.

– Чё… и микрофон даст? – не верил Ваня.

– И сама как в кино спляшет, – подтвердил Аникий.

– Так я побегу, пока она там главу не умучила?

– Валяй, – подмигнул монах.

– Спасибо, Дядяникий!

– И тебя спаси Господь…

Между тем заместитель губернатора по социальным вопросам Алла Антоновна (именованная в простонародье зампососом) нервно ожидала разрешения на аудиенцию в кабинете главы администрации поселка. Пила коньяк, валерьянку, кофе и чай вперемешку, закусывая румяными тавдинскими пирогами с брусникой и грибами, а также тонко нарезанным лимоном. В кабинет иногда заглядывал пришибленный появлением власти такого уровня участковый и вместо доклада пожимал плечами.

– Сгинь, – командовала ему Алла Антоновна и щелкала пальцами над бутылкой коньяка, после чего местный глава Василий Андреевич наливал ей рюмочку, которую она опрокидывала в рот, как каплю нектара.

– Гонец вернулся! – наконец-то объявился с нужной вестью участковый.

– Галямов! – гаркнула ему она. – Так чего ты-то явился, мальчишку зови!

Участковый вытолкнул из-за спины смущенного Ванюшку. Тот не стал тянуть и с порога выпалил:

– Вам к нему ходить не надо. Аникий велел передать, что то, что вы ищете, в газете за сентябрь пять лет назад было написано. Точь-в-точь.

Алла Антоновна наморщила свой мощный лоб. Доходило до нее с трудом. Взглянула на Василия Андреевича сурово:

– Подшивка областной газеты у тебя где?

Тот аж подскочил:

– Так в библиотеке, это с другого крыльца.

– Галямов, тащи сюда подшивку! – скомандовала она участковому, который, впрочем, не дослушав, уже умчался.

Вернулся он через пять минут со стопкой стянутых шнуром желтых газет. Грохнул их на стол перед начальницей, и та, помусолив пальчик, стала с огромной скоростью их листать. И, найдя нужное, просветлела, как будто получила божественное откровение. Глава и участковый косились на первую полосу через ее плечи. В ней говорилось, что ныне здравствующий губернатор избран губернатором.

– Уф-ф-ф… Откуда он знал, зачем я к нему? – Алла Антоновна не усомнилась ни разу, подивилась, скорее. – Ну, Василий Андреевич, если монах твой не соврал, то я сама тебе новый клуб через полгода уже открою.

Василий Андреевич тоже просветлел лицом.

– А тебе, Галямов, новый УАЗ «Патриот» для охраны общественного порядка и повышенной проходимости.

Ильнур Ильясович Галямов чуть не козырнул.

– А микрофон? – спросил, в свою очередь, Ваня.

Алла Антоновна задумчиво посмотрела на юношу, затем спохватилась:

– Ах да, микрофон вашей Валюшке! В машине, у водилы беги возьми.