Четыре дня с Ильей Муромцем

— Ах ты, оборотень поганый! Человеком прикинулся… А ну, змееныш, драконов сын, выходи на бой! То-то, я смотрю, говоришь ты вроде по-нашему, да слова у тебя чужие.

— Илья Иванович, миленький! Я не змей, не драконов сын. Я самый обыкновенный. Я Володька Полосухин!

— А зачем изо рта дым пущаешь? — грозно вопросил Илья Муромец.

Что я мог ответить ему? В самом деле — зачем люди курят? Ведь знают, что вредно, а все же дымят. И как это объяснить человеку десятого века?

— Что молчишь? — еще более грозно повторил богатырь. — Колдовством занимаешься, да?

— Это не колдовство! — со всей искренностью воскликнул я. — Это трава сухая. Как мох. Вот, посмотрите.

И я, потушив сигарету, протянул ее Илье Муромцу. Тот, сунув меч под мышку, подошел, взял у меня окурок, растер его толстыми, огрубевшими пальцами, понюхал и с отвращением выбросил.

— Тьфу, пакость какая! Воняет, что копытом горелым. Говори, зачем дым вонючий глотаешь? — опять нахмурился Муромец.

— Просто так, — промямлил я в полной растерянности. — У нас так принято…

— Где это «у нас»? На Лысой горе, где ведьмы пляшут?

— Нет, в будущем. Я ведь к вам из будущего попал, — неожиданно решил я признаться.

— Из какого будущего? — не понял Илья Муромец.

— Из нашего… Нет, из вашего… Из двадцать первого века.

Илья Иванович опять посмотрел на меня с жалостью, пощупал мой лоб и посоветовал:

— Ты бы, отрок, все-таки посидел в тенечке, в холодке… А я пока Чубарого заседлаю. Ехать пора. А то дракон улетит.

Час от часу не легче! Сначала он меня за Змея Горыныча принял, а теперь слабоумным считает. Вконец обессиленный свалившимися на меня бедами, я сидел под сосной и тупо смотрел, как Илья Иванович похлопывал своего могучего конягу ладонью, ласково говорил с ним, что-то подтягивал, застегивал, поправлял многочисленные ремни. Довольно сложная процедура эта седловка. Куда сложнее, чем мотор запустить. Но я не очень-то приглядывался к манипуляциям Ильи Муромца. Я вновь предался отчаянию. Мама, мамочка, спаси меня! Вытащи из этого жуткого сна! Сон? Какой там сон… До сих пор на руке след от щипка заметен.

Оседлав коня, Илья Иванович принялся снаряжать себя: надел на голову железный остроконечный шлем, поднял с земли щит, копье, стрелы в колчане. Для каждой вещи было свое место. Шишкастую тяжелую булаву он подвесил с правой стороны седла, щит — с левой. Лук и колчан закинул за спину. Копье взял в правую руку. Вооружившись, Илья Муромец постоял, посмотрел на меня задумчиво, покачал головой и наконец взгромоздился на своего, чуть покачнувшегося от такой тяжести, большого коня. И уже сидя верхом, очень серьезно сказал мне:

— Вот что, отрок. Ежели ты всамделе колдун или кудесник, то иди-кось своей дорогой. Я с колдунами не знаюсь. Ежели ты оборотень и человеком только прикидываешься, то становись змеем, драконом или еще кем и давай по-честному биться. Вот тебе и весь сказ. А голову мне дурить незачем.

— Илья Иванович! Честное слово, я из будущего времени к вам попал. Нечаянно. И никакой я не колдун и не оборотень.

— Говори тогда, какой веры? — продолжал допрашивать меня богатырь. — Во многих богов или в одного Христа веришь?

Что мне было ему отвечать? Соврать, что я православный? Но он перекреститься заставит или молитву прочесть. А я не умею. Если в язычники срочно податься, то еще хуже можно запутаться. Кто их там разберет, этих Перунов да Велесов… А безбожника он и вовсе пристукнуть может. Что же мне делать?

— Никаких богов нет! — отчаянно заявил я, решив до конца оставаться последовательным атеистом.

— Ишь ты какой! — усмехнулся Илья Иванович. — Ты, может, и в чох не веришь, и в наговор?

— Не верю! — храбро сказал я. — Все это предрассудки.

— Ишь ты! — повторил Илья Муромец. — Ты, стало быть, сам по себе? Ин ладно. Может, оно и правильно… Садись-ко, отрок, сюда, на Чубарого, позади меня. Поедем дракона искать. Будешь хоть ты очевидцем. Других-то прохожих, видать, не дождемся мы. А ехать пора. Не то улетит дракон али в такую чащобу забьется, что его потом и не сыщешь.

Все складывалось как нельзя лучше. Ехать нам и в самом деле пора. Хотя, разумеется, совсем не для того, чтобы биться с драконом. Мне бы лишь к вертолету добраться, а уж там я что-нибудь придумаю!

Залезть на высокую спину лошади оказалось не просто. Главное — ухватиться не за что. Никаких ступенек или подножек нет. Но Илья Иванович вынул ногу из стремени, и я понял, что надо сделать: сунул носок сапога в эту привязанную на ремне «ступеньку», ухватился за пояс Ильи Ивановича и сел позади него. Тотчас четвероногое средство передвижения колыхнулось, тронулось с места, и мы поехали.

Никогда в жизни мне еще не приходилось ездить на лошади. Первое впечатление было очень приятным. Сидишь как на диване, слегка покачиваешься, а мимо неспешно проплывают деревья, кусты, метелки высокой сухой травы. И совершенно не пахнет бензином. И никаких правил уличного движения. Сиди себе да любуйся пейзажем. Хорошо!