Четыре души (ЛП)

— Дай угадаю, — говорю я, кровь шумит в моих ушах, когда гнев присоединяется к стыду, уже покрывающему мое существо. Злость на то, что мы оказались в такой ситуации из-за наших поганых семей и клуба, который контролировал нас всех. — Ты хочешь задушить меня? Давай. Я, наверное, заслуживаю этого. Просто пообещай, что убьешь его, как только закончишь со мной.

Он скрывает свои эмоции за маской безразличия и убирает свою руку с моего горла; моя кожа горит там, где лежала его рука, жаждая его прикосновений снова. Что, конечно, очень плохо. Но все же. Я бы предпочла угрожающую руку на моем горле от Джейса, а не яростный захват похоти от его отца.

Дорнан. Почему ты просто не сдохнешь, ублюдок?

— Я никогда не закончу с тобой, — бормочет Джейс, делая свежий глоток водки и гримасничая от того, что она, без сомнения, обжигает ему горло. — Даже когда ты умерла, я не закончил с тобой. Ты преследовала меня шесть долбаных лет. Я до сих пор не уверен, что ты действительно здесь.

Я протягиваю руку и провожу пальцем по черному кругу под его неповрежденным глазом.

— Когда ты спал в последний раз? — спрашиваю я, повторяя вопрос, который он задал мне несколько дней назад.

Он пожимает плечами.

— По крайней мере, поднимись с пола и сядь на диван. Я убрала с него стекло.

Я встаю и протягиваю ему руку, которую он берет и поднимается на ноги. Он продолжает держать свою бутылку водки, но быстро роняет мою руку, возвращаясь в свою собственную маленькую вселенную. Я хмурюсь, прикусив губу.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — спрашиваю я. В моем тоне нет ни злобы, ни обиды. Если ему нужно пространство, я с радостью ему его предоставлю. В окрестностях Лос-Анджелеса есть тысяча мотелей, где я могла бы спрятаться, пока жду, когда Дорнан либо очнется, либо умрет.

Боже, я так хочу, чтобы он умер.

Джейс качает головой.

— Нет. Оставайся. — Он не смотрит на меня, но его слова достаточно убедительны, чтобы я поверила, что он искренен. Я могу простить этому парню то, что он не в состоянии справиться со всем тем дерьмом, которое я раздула за очень короткое время.

Я жду в коридоре, пока он бродит вокруг, на автопилоте закрывая окна. У стены прямо напротив входной двери он набирает код на маленькой клавиатуре, и вспыхивает красный свет. Я помню эту систему безопасности с тех пор, как приходила сюда раньше.

Я помню многое из того, что было раньше.

Воспоминания о давно минувших днях, о невинности и первой любви, вьются вокруг моего сознания, как ниточки, тихо шепчут, заставляя меня страдать. Часть меня хочет затеряться в них на некоторое время, но, когда Джейс захлопывает оставшееся окно и входит в гостиную, я возвращаюсь в настоящее.

Я осторожно следую за ним, не зная, желанно ли мое присутствие. Я неловко замираю, когда Джейс откидывается на край дивана, который имеет продолжение в виде шезлонга. Он скрещивает ноги и уныло смотрит на свою бутылку водки. Из кармана его джинсов раздается виброзвонок, и он достает свой телефон, закрывая один глаз, чтобы прочитать сообщение.

Его лицо мрачнеет.

— Что? — тихо спрашиваю я.

Он бросает телефон на диван рядом с собой.

— Кто-то нашел Джимми.

Джимми. Конечно. В суматохе всего происходящего я почти забыла о мертвом человеке, чья кровь покрывала меня с ног до головы всего несколько часов назад.

— Мертвого?

Он смотрит на меня как на идиотку.

— Да, мертвого. Обычно так бывает, когда кому-то вышибают мозги.

Я почти говорю: «Обычно так бывает, когда взрывается мотоцикл», но тут же сдерживаюсь. Сейчас это не поможет.

Я думаю о Джимми, и это беспокоит меня. Сначала я не знаю почему, но потом понимаю… Это было случайное, инстинктивное движение, когда Джейс приставил пистолет к виску Джимми и нажал на курок. Без колебаний.

— Зачем тебе понадобился пистолет Джимми? — неожиданно спрашиваю я. Это не тот вопрос, который я действительно хотела задать, но он тоже беспокоил меня. Зачем мы вообще устроили всю эту шумиху с оружием, и предложили Джимми поучаствовать в шоу под названием «поимей и убей Джульетту»? Почему Джейс просто не использовал свой собственный пистолет? Ведь вероятность того, что его пистолет — пистолет Дорнана — будет зарегистрирован, практически равна нулю. Они байкеры, а не члены террористической группировки. Теперь, когда мой мозг снова функционирует, все эти вопросы прожгли дыру в моем мозгу, но именно невысказанные вопросы ранят еще сильнее.

Почему ты ждал шесть лет и не сделал ни черта, чтобы навредить своему отцу?

Почему ты не убил его?

Почему твое тело покрыто татуировками клуба? Семейными нашивками и эмблемами клуба?

Почему ты вообще здесь?

Я могу убить человека и смотреть, как он умирает, но я не могу задавать такие вопросы. Не сейчас. Я слишком боюсь того, какими могут быть ответы. Поэтому, вместо этого, я задаю более безопасный вопрос.