Четыре года войны

Мы видели много разрушенных советских городов — Сталинград, Полтаву, Кременчуг, сотни стертых с лица земли и сожженных деревень и сел. Проклинали гитлеровцев и не раз говорили: придет расплата! Она пришла. Казалось бы, можно было и позлорадствовать. Но нет. Глядя на разрушения, советские воины глубоко сожалели, особенно когда они не диктовались военной необходимостью, были бессмысленны, как в случае с Дрезденом, забывали о тех непоправимых ранах, которые нанесла нам, советским людям, война. В этом сила и благородство советского воина. Он шел к своей победе как освободитель!..

В середине дня 8 мая я позвонил командующему фронтом и доложил, что события в Дрездене развиваются успешно, отдельные очаги сопротивления блокируются и уничтожаются. В различных частях старого города остатки гарнизона сдаются в плен. Кругом сплошные развалины. Маршал Советского Союза И. С. Конев, выслушав меня, спросил:

— А что с Дрезденской галереей?

— Пока ничего определенного доложить не могу. Район Цвингера разрушен. Немцы страшно напуганы и ничего пока рассказать не могут или не хотят. Есть предположение, что художественные ценности вывезены из города, — доложил я командующему.

— Немедленно организуйте поиски сокровищ Дрезденской галереи, — последовал категорический приказ маршала Конева.

Я доложил ему, что эта работа уже организована, она ведется силами 164-го армейского батальона под командованием капитана В. П. Перевозчикова. Общее руководство возложено на члена Военного совета генерал-майора П. Е. Сухарева.

Теперь мне хочется несколько подробнее остановиться на действиях личного состава этого батальона при выполнении столь необычной задачи большой государственной важности. Забегая вперед, скажу, что при этом офицеры, сержанты и красноармейцы проявили исключительное трудолюбие, старание, высокую организованность, умение и воинскую смекалку. Причем все участники этой операции никогда не предполагали, что на заключительном этапе войны им придется спасать художественные ценности мирового значения, иметь дело с шедеврами живописи и скульптуры.

Откровенно говоря, мы в штабе армии мало верили в то, что в хаосе разрушений и неразберихе, которые царили в городе и его окрестностях, личному составу батальона удастся быстро напасть на следы Дрезденской галереи. Но случилось почти невероятное. Уже 8 мая поисковая группа, возглавляемая младшим лейтенантом Л. Н. Рабиновичем — художником по довоенной профессии, хорошо владевшим немецким языком, точно установила, что художественные ценности из всех музеев были вывезены еще до бомбардировки.

А произошло это так. Группа Рабиновича выехала в район Цвингера вслед за наступающими войсками и ценою больших усилий, расчищая вручную себе путь от каменных глыб и обломков зданий, достигла цели. Начался поиск картин — среди развалин, в подвалах Цвингера, Альбертинума, исторического музея. Но тщетно — нигде ни клочка холста, ни кусочка обуглившейся рамы. Где же искать картины? И тут наши воины увидели необычное для прифронтового города зрелище — усевшегося на развалинах немца с этюдником на коленях. Им оказался дрезденский художник, бывший солдат, потерявший ногу в боях под Старой Руссой. На вопросы наших воинов, где могут быть картины, он вначале не отвечал, вел себя весьма настороженно, но затем привел в соседний дом к пожилой женщине, бывшей работнице музея Альбертинум — одного из крупнейших в Европе собраний древней скульптуры.

Однако эта женщина, напуганная нацистами, нам ничего не сказала. Пришлось вновь приняться за поиски. Начали с осмотра обгоревшего здания Альбертинума. Вскоре была обнаружена замурованная дверь в подвал. Были вызваны саперы во главе с сержантом Бурцевым. Обследовав стены подвала, саперы вначале ничего не нашли, но когда начали долбить замурованную дверь, обнаружили два провода. Изолировав концы проводов, через пролом группа проникла в подвал. Здесь валялись десятки скульптур. Но куда шли провода? Оказалось, что они были подведены к шести ящикам с толом и достаточно было их замкнуть неосторожным ударом, чтобы произошел взрыв огромной силы. Так наши саперы сохранили здание Альбертинума и находившиеся в подвале скульптуры. Это была первая небольшая удача поисковой группы.

Опрос жителей, проведенный в этот день в разных районах города, дал возможность сделать вывод, что художественные ценности Дрезденской галереи нужно искать в окрестностях города.