Четыре имперца и исаламири (СИ)

“Еще опера не началась, а я уже спать хочу,” – протяжно зевая, подумал Парк, в то время как на него сыпались незнакомые термины, типа контральто, меццо-сопрано и т.д.

Наконец потух свет, и драматично заиграл оркестр. Чисс с восхищением впился глазами в сцену, а Парк непринужденно закинул ноги в здоровенных грязных сапожищах 45-го размера на ее край.

“Так-то лучше”, – отметил про себя офицер Империи, и достал планшет, загружая старенькую игрушку “Змейка”. Он никогда еще не играл в игры под аккомпанемент классической музыки. Одна радость, Траун закончил философствовать и погрузился в созерцание и прослушивание оперы. Интеллигент, чё!

Первое действие прошло довольно быстро, капитан лихо дошел до 15-го уровня и понял, что теперь надо подкрепиться. Гранд-адмирал, оставив Чуню охранять места и сославшись на какое-то неотложное дело, быстро умчался в известном направлении. Обрадовавшись отсутствию своего командира, Восс Парк быстро побежал в ближайшую забегаловку и купил себе шаурму в лаваше с мясом вуки, сухарики и двухлитровую бутыль колы.

Вернувшись, он обнаружил жутко довольного Трауна, который тут же набросился на него с криком:

- Смотри! Я добыл автограф Дивы Плавы Лагуны! И сээээлфи с ней сделал!

В лицо капитану тут же хвастливо был всунут ЧиссФон с фотографией, где синекожий Траун и обнимается с не менее синекожей красавицей Плавой Лагуной.

- Эээ, она тоже чисс? А почему у нее глаза не светятся? – удивился Парк.

- Нет, она не чисс, – с горечью вздохнул гранд-адмирал, – а то я бы уже давно предложил ей руку и сердце.

- Два лабутена – пара! – прокомментировал Парк, поняв, что термин “сапоги” тут вовсе неуместен.

- Знаешь, она, оказывается ведь, мой поклонник и тоже попросила автограф, – с гордостью добавил чисс.

- Да ну! – не поверил капитан, силясь припомнить, за что это можно фанатеть от Трауна.

Погас свет, и началось второе действие. Траун снова ушел в медитацию, а Парк принялся кушать. Он чавкал шаурмой и рыгал от газиков, образовавшихся после употребления колы. Чуня нагло сунула морду в пакет с сухариками и демонстративно стала ими хрустеть, громко шурша при этом. Потом, нанюхавшись крошек, она стала громко, от души чихать. Опасаясь прервать транс гранд-адмирала и получить втык, Парк стал вытирать зверюге рыло салфетками и тут же словил болючий укус в средний палец. Услышав возню, Траун строго посмотрел на Чуню и сказал “Тсссс!”, Парка же он просто пихнул локтем, задев колу, содержимое которой тут же вылилось на капитанский китель.

- Надел парадную форму, ё-мое! – яростно прошептал Парк, отряхивая липкую жидкость.

К третьему действию Восса Парка все-таки сморил сон, и он, опершись на плечо гранд-адмирала, протяжно по-армейски захрапел, приоткрыв немного рот.

У исаламири после поедания целой пачки сухариков образовалась икота, и появилась нездоровая активность. Она небрежно спрыгнула с колен своего раба и, громко похрюкивая, отправилась на поиски приключений. Поползав немного в партере и пожевав подолы платьев зрительниц, она решила, что на сцене с такими огромными декорациями будет намного интереснее.

В то время, как Чуня осуществляла свой бессовестный план, в действии оперы разыгрывалась драматическая театральная битва Императора Вишэйта и Ревана, а Митра Сурик пела свою предсмертную арию. Предатель Скордж занес над ней бутафорский световой меч и вместо красивого переливающегося баритона выдал такой визжащий контр-тенор, что публика схватилась за уши. Обученная Трауном исаламири, увидев в руках у актера палку, немедленно ринулась к нему и мертвой хваткой вцепилась в запястье, намереваясь наказать хулиганьё.

- Аааай! – кричал Скродж, а несчастная Митра Сурик в ужасе хлопала накладными ресницами и не знала, умирать ей сейчас или еще подождать. Зал начал громко хохотать, видя, как актер пытается сбросить с себя агрессивное существо, размахивая рукой.

Гранд-адмирал Траун не растерялся и быстро вскочил с сидения, уронив на пол спящего Парка. Он грациозно скользнул на сцену, включая всю свою театральность и обаяние. Чуня вмиг разжала зубы, почувствовав прикосновение рук своего раба, и тут же скользнула ему на плечо. Почувствовав себя в центре внимания, Траун приободрился, схватив бутафорский меч актера. Элегантно взмахнув клинком, он по-джентельменски заслонил прекрасную Сурик и, сделав выпад, импровизированно проткнул предателя, как опытный джедай-фехтовальщик.

Зал тут же встал, обливая нестандартную концовку спектакля бурными овациями. Актеры и синекожий чисс вышли на поклоны.

- Что я пропустил? – удивленно спросил проснувшийся Парк, глядя, как к ногам шефа, возвышавшегося на сцене вместе с лучшими оперными певцами Галактики, летят белые розы.