Четыре-ноль-четыре

Таннер процитировал газетный заголовок о моей сестре, но это только начало всей истории.

Я мну руками простыню на своих коленях. Мои пальцы больше не сплетены в узел, в отличие от мыслей в голове.

«Похититель пообещал Эмили двадцать долларов, если она отсосет ему. Она села в автомобиль, и он ее вырубил».

— Я была уверена, что она свободна.

По умолчанию, это означало для меня, что она счастлива. Эмили была достойна счастья, как никто другой. А на самом деле она проснулась прикованной в подвале дома похитителя. Ей помог случай. Электрик, которого вызвали заменить перегоревший предохранитель, в щели под дверью заметил ее ноги. Похититель не ожидал, что Эмили сумеет вытянуться так далеко. Ее руки были прикованы к стене цепью, и она чуть не оторвала себе запястья, вытягиваясь, но это того стоило.

— Полиция никогда не интересовалась, почему Эмили в первую очередь оказалась на улице и почему была готова сесть в машину незнакомца за двадцать баксов. Они считали ее обыкновенной проституткой, — пробормотала я, все еще комкая простыню.

«Окружной прокурор сказал, что Эмили вела беспорядочный образ жизни, и все ему поверили». 

Таннер знает. Я чувствую это по сгустившейся атмосфере в спальне.

— Он надругался над ней много раз, — говорю я, имея в виду вовсе не похитителя Эмили. — После школы. По субботам, когда мама работала. Я слышала, как он зашел к ней в комнату однажды ночью, когда мама крепко спала. Должно быть, она приняла снотворное. Или же он подсыпал ей его.

— Позже выяснилось, что твой отец насиловал Эмили. Вот почему она сбежала и оказалась на улице, — осторожно произнес Таннер.

Я киваю и плачу сильнее.

— После того, как Эмили спасли, он снова взялся за старое. Это произошло не сразу. Было слишком много внимания. Слишком много журналистов вокруг, мечтающих об интервью. Но через год мама узнала об этом.

— Твой отец, Генри Карсон, занимал должность окружного прокурора на тот момент.

«В его руках была власть. И он был умен».

— Никто бы не поверил нам.

Таннер опускает голову.

— Он был известен своей жестокостью. Но если бы твоя мама развелась с ним...

— ...он бы просто уничтожил ее и вернул нас под свою опеку.

— Твоя мать обвинила его в насилии, и он убил ее в порыве ярости. Твоя сестра тоже попала ему под руку. Он убил их обеих.

 «Все верят, что так оно и было». 

— Их тела так и не нашли, но доказательств было достаточно, чтобы предъявить Карсону обвинения. Ты осталась в живых, потому что была в тот момент у своей тети, — добавляет Таннер.

«Еще одна ложь, а как было на самом деле, я сейчас расскажу».

Я пристально смотрю Таннеру в глаза, буквально захватив его взгляд.

— Есть организация, которая помогает людям исчезнуть. Их миссия — спасать людей из ситуаций, подобных нашей. Но есть подвох — ты не можешь вернуться назад. Ты исчезаешь навсегда. Предусмотреть последствия этого исчезновения невозможно. Хотя, я уверена, что если бы мама узнала, то была бы счастлива. Она бы хотела, чтобы он страдал.

— Ли, — будто, предупреждая, тихо произносит Таннер. Он убирает руку, но смотрит на меня неотрывно. Судя по взгляду, Таннер понимает, что я собираюсь рассказать и просит: — Не нужно. Не говори мне.

Но я не хочу останавливаться. Я так устала жить с этим одна.

— Я должна была исчезнуть с ними. Мы стояли у автозаправки, у той самой, где ты тогда обнаружил пропавшую девушку…

Есть причина, по которой эту заправку используют для подобных целей. И тогда, и сейчас. Камеры не работают, а в ту ночь еще и фонари были разбиты.

— Машина, посланная за нами, опаздывала. Я отлучилась в уборную, а когда вернулась... у заправки стоял только патрульный автомобиль, а мамы и сестры не было. Очевидно, наша машина приехала, пока я ходила в туалет, а когда у станции появились полицейские, маме с сестрой пришлось быстро решить: остаться из-за меня или же оставить меня.

Мы оба знали, что они выбрали.

«В тот день моя мать и сестра стали «четыре-ноль-четыре». Так они решили».

— Твоя тетя! — дикий рык вырвался из Таннера. — Она сказала, что ты была у нее дома.

— Моя тетя была новым сотрудником этой организации. Она присоединилась к ним, чтобы помочь нам исчезнуть. Но позже осталась, чтобы быть со мной.

Таннер стискивает зубы и сжимает одну ладонь в кулак.

— Есть доказательства. Кровь в машине. Сотовый твой матери был там всю ночь.

— Кровь не была свежей. За день до этого мама порезала руку.

Таннер мотает головой, перебирая в голове факты — детали этого громкого дела знакомы всем.

— На полу в доме не хватало коврика.

— Мы вернулись домой по проселочным дорогам. Тетя знала, где нет камер, благодаря сотрудничеству с организацией. Все должно было выглядеть так, словно моя мама никуда не уходила. Тетя взяла из ее вещей только ключи и телефон. Ни сумочку. Ни бумажник. Ничего. Ключи тетя потом вернула.

— Она использовала их для того, чтобы подбросить телефон твоей матери в машину отца.

— Тетя прихватила коврик, когда возвращала ключи.