Четыре оттенка счастья

– Не проблема. Схожу с коллегами пивка попить после работы... часа на два, – я вышел из квартиры. Вдогонку послышалось счастливое «Спасибо», двери лифта закрылись.

У Оскара было странное имя, но оно ему шло. Не знаю даже почему, но оно ему неимоверно подходило. Когда Оскару было 15, отец отдал его в военное училище. И что самое удивительное, Оскар с отличием его закончил. Получил диплом, напился до чертиков и попал под машину. Через два месяца вышел из больницы, а еще через месяц устроился продавцом в музыкальный магазин. Так и протекала жизнь Оскара. Учиться дальше он не стал. Работал, курил, терпел побои отца... одним словом, существовал.

Мать Оскара была очень красивая женщина, но сумасшедшая. Она утверждала, что получает секретную информацию из космоса, а несколько раз выходила гулять во двор голая. Отец Оскара ее очень любил. Но после того как она попыталась задушить своего 10-летнего сына, ее отправили в дурдом, где по прошествии двух лет сумасшедшая красавица и умерла...

Иногда мне кажется, что мы с Оскаром моральные уроды. Все у нас какое-то неправильное. Неправильные родители, неправильные имена... все, блин, не как у людей, да и сами мы какие-то не такие. Глядя на Оскара, я иногда пугаюсь собственных мыслей... а может, я тоже сумасшедший? Потому что у Оскара точно что-то не в порядке с головой, хоть он и мой друг, но это правда. Может, и я такой же? И может, наши отцы били нас именно потому, что мы больные. Я не знаю, мне не хотелось об этом думать. Это были страшные мысли. Мне не хотелось быть сумасшедшим...

Часть VI

Не имеющая особого значения

В тот день я не вернулся домой. Мы хорошо выпили с коллегами, а потом наша кассир Вика попросила меня проводить ее домой. Я согласился. Мы долго курили возле ее подъезда, смеялись. А потом я поднялся к ней. Она была старше меня на три года. Симпатичная, полноватая... она мне нравилась. С ней было комфортно. Мы переспали...

Уже ночью я написал Оскару сообщение «Не жди меня». Вика тихо спала, еле слышно вдыхая и так же бесшумно выдыхая... Мне казалось, что я влюблен...

Утром я приехал домой. К моему величайшему удивлению дверь мне открыла невысокая рыжеволосая девчонка в халате Оскара.

– Ты, наверное, Алик? – спросила она, закрывая дверь. Потом развернулась и пошла на кухню, вертя своими по-мальчишески узкими бедрами. Я последовал за ней.

– Инна, очень приятно, – девочка протянула мне свою худую руку. Мы познакомились. Оскара дома не было. Инна села на подоконник, обнажив свои такие же худые, как и руки, ноги.

– А где Оскар? – наконец спросил я.

– Пошел за молоком, – безразлично протянула моя новая знакомая.

Поскольку новая подружка Оскара совершенно меня не вдохновила, я пошел спать. В тот день у меня был выходной, к тому же я порядком устал после проведенной с Викой ночи... Поэтому лишь только моя голова коснулась подушки, я провалился в глубокий сон, с наслаждением прокручивая подробности минувшего дня.

Ближе к обеду меня разбудил Оскар. Рыжеволосой не было. Приняв душ и переодевшись, мы с Оскаром пошли обедать в ближайшую пиццерию.

– Она хоть совершеннолетняя? – с опаской спросил я, дожевывая свою порцию пиццы.

Мой вопрос был вполне логичен. На вид Инне было не больше 15, а это означало проблемы... а они нам были ни к чему. К тому же мне совсем не хотелось вляпаться в историю с совращением несовершеннолетней.

– Не парься! Ей 19, – Оскар радостно улыбнулся, делая глоток пива.

Я недоверчиво смотрел на него.

– Паспорт показывала, – он опять улыбнулся, потянувшись за очередным куском нашего обеда.

Часть VII

Страшная загадка

А в один пасмурный октябрьский день, ровно через 2 месяца и 6 дней после моего знакомства с Инной, к нам с Оскаром нагрянул нежданный гость...

...Этим гостем был дядя Валера. Дядя Валера был вторым в моем черном списке нежеланных гостей, сразу после родителей. Оскар страшно перепугался и очень быстро исчез из квартиры, прихватив с собой сумку с вещами (на всякий случай), а мне не оставалось ничего другого, как пригласить «гостя» за стол и налить по сто граммов. Мы долго молчали, внимательно наблюдая друг за другом, пока дядя Валера не заговорил. Он очень долго говорил... и очень тихо. Порой мне даже казалось, что он шепчет. Он говорил, что практически все эти годы искал меня, не считая периода последнего бракоразводного процесса с той 19-летней девицей.

– Алик, пойми меня... Я ведь не такая на самом деле сволочь, какой меня представляет твоя мать. Ты ведь мне не чужой... кровь и плоть, если быть точным... одним словом, я чувствую свою вину за твой побег... хотя понимаю, что жизнь у тебя не фонтан, и я вполне могу предположить, что наш с тобой скандал не был решающим... но и не пустяковым... Короче, малый, я не мастак разговоры разговаривать... возвращайся домой...