Четыре подруги эпохи. Мемуары на фоне столетия

— А что это за книга красивая? «Старинные сады и парки». Неужели вы это читаете?

— Мы собираем старинные книги. Вот издание стихов Анны Ахматовой 1921 года выпуска, вот Лесков 1920 года выпуска. Я недавно перечитала его рассказы и получила огромное удовольствие. Совсем другое ощущение. А еще я собираю старинные балетные открытки. Смотрите: вот Карсавина, Павлова, Нижинский…

Запись того разговора в московской квартире Нины увидела свет. Говорили мы с Ниной о многом: обсуждали планы в Большом театре, поездку в Японию, где должно было состояться празднование 20-летия ее балетной карьеры. Тогда в главном театре страны в очередной раз кто-то менялся — то ли директор, то ли художественный руководитель. В результате были отменены почти все спектакли Нины. И вопрос об уходе из Большого казался вполне уместным.

С тех пор мы долго не виделись. Мало того, признаюсь честно, не думал, что судьба вновь сведет с Ананиашвили. Тем более что по прошествии лет Нина оставила Большой театр и вернулась в родной Тбилиси. Возглавила Тбилисский театр оперы и балета.

За прошедшие годы в жизни Ананиашвили произошли почти революционные изменения.

— Нина, раньше мы встречались в Москве, теперь — в Тбилиси. Мы с вами разговариваем в кабинете художественного руководителя Государственного театра оперы и балета Грузии.

— (Улыбается.) Да, в моем маленьком кабинетике.

— Довольно неожиданный поворот судьбы.

— Я и сама не ожидала этого. Мы на днях с мужем обсуждали, насколько неожиданным оказалось наше возвращение в Грузию. У меня был Большой театр, распланированные по всему миру гастроли. И вдруг такое развитие событий!

— А как все произошло? У вас зазвонил телефон?

— Да, мне позвонили и сказали, что со мной хочет встретиться президент Грузии. Я ответила, что буду в Тбилиси летом. И когда приехала, мы встретились. Президент спросил, что нужно сделать для того, чтобы я вернулась в Грузию и возглавила театр. Во время разговора стало понятно, что он в курсе того, что происходит в моей жизни, где и какие партии я танцую. «Вы нам очень нужны, — сказал господин Саакашвили. — Я очень хочу поднять театр». Для меня такое предложение было неожиданным. Я ведь никогда не руководила. Да, вывозила труппу на гастроли, но при этом все равно оставалась просто балериной.

— А теперь и хозяйством приходится заниматься?

— Нет-нет, на мне только творческая жизнь театра. Предложение президента было сделано так, что я просто не могла отказаться и сказать: «Вы пока наладьте здесь все, а я потанцую и приеду на все готовенькое». Я поняла, что если откажусь в тот момент, когда нужна своему народу, то мне потом будет совестно всю свою жизнь.

— И вы согласились?

— Да, решила попробовать приложить все свои силы, знания и связи для того, чтобы театр вновь встал на ноги. Сама определила себе срок — три года. Если получится что-то сделать — останусь на посту художественного руководителя. Нет — вернусь к профессии балерины.

— Судя по количеству премьер — пять наименований в год — и аншлагам в зрительном зале, вы со своей задачей справились.

— Я ничего не смогла бы сделать, если бы не помощь президента. Говорю это не потому, что обязана упомянуть имя Саакашвили. Его помощь театру действительно неоценима. Я ведь могла себе позволить жить в любой стране мира. Но я в Тбилиси, и все это благодаря ему. У меня есть деньги на зарплату артистам и средства на постановки, без которых я бы никого не могла пригласить. Конечно, благодаря дружеским связям удается привозить в Тбилиси талантливых хореографов и танцовщиков, но ведь только на личных знакомствах далеко не уедешь.

— Вы, когда возглавили театр, сами танцевать перестали?

— Да, и сегодня понимаю, что поступила правильно. Все свои силы направила на организационную работу. Первый год было очень тяжело! Потому что мы сразу же взяли очень высокую планку. Когда мне говорили, что что-то невозможно, я отвечала, что для меня такого слова не существует. Пусть это будет стоить в десять раз дороже — мы заплатим, но сделаем именно тот костюм или ту декорацию, которые нам нужны. Я отказалась от всех компромиссов. Предпочитаю все делать или идеально, или не делать вовсе.

И посмотрите сегодня на нашу труппу. Если бы вы их видели три года назад, то сегодня бы не узнали. Они так танцуют балеты Баланчина, что сами американцы удивляются. Мы ориентируемся на стандарт Большого театра, которому рукоплескал весь мир. Даем пять премьер в сезон — никто не верил, что это возможно, а мы сделали это! Когда ставили «Ромео и Джульетту» Леонида Лавровского и решили показать полную версию, без купюр, то многие засомневались — мол, вы не найдете столько артистов. А мы нашли! Да, у нас в балетных спектаклях участвуют артисты из драматических театров, но делают это с интересом, и у них все получается. В балете «Ромео и Джульетта» вообще парень, который работает в охране театра, выходит.

— Кто-кто, простите?