Четыре сезона власти: Дебют (СИ)

— Хватит! — прорычал Фурисо, вскакивая. Джейн захотелось отпрянуть и оказаться поближе к двери, но вместо этого она задрала подбородок и презрительно взглянула на него.

— Можете кричать сколько угодно. История от этого не изменится. И она повторится, если её, вы не поверите, повторять. Завтра. Через год. Через пятьдесят лет, — Фурисо зарычал, и Джейн стиснула зубы, чтобы не сдвинуться с места. — Но сути это не меняет. С каждым днём вы отдаляете новый PaxLeportum и приближаете день, когда плебс потеряет терпение.

— Я так и не услышал условий, — Рисата заинтересованно склонил голову набок, как большая птица.

Джейн улыбнулась самой своей располагающей улыбкой. Сердце колотилось, как безумное. Сейчас или никогда.

— Я позволю фра Пасиенте освободить должность Хранителя Казны. И занять новую должность представителя патрицив в Магистрате — Принцепса.

Огонёк в глазах Рисаты подсказал, что звучание имперского титула ему пришлось по вкусу. Крючок заглочен.

— И в чём смысл? — зло фыркнул Фурисо. — Патриции всегда были представлены в Магистрате, и…

— Смысл, фра Фурисо, в том, что это раньше вы могли купить должность гонфалоньера. Я предлагаю вам место того, кто гарантирует, что город не только слышит вас, но и считает своей частью.

Теперь они были похожи на банкиров, прикидывающих выгоду. Джейн видела, как новые возможности проносятся у них перед глазами. Больше власти, больше возможностей, больше голосов в Магистрате, больше уважения среди малых семей патрициев…

— Тогда, быть может, нам стоит выбрать на эту должность кого-то более опытного, чем фра Пасиенте? — задумчиво предложил Велонсо.

— Это была его идея, и мне кажется, что он заслужил место, — очередная маленькая ложь, которая даст большой результат, — Но, впрочем, как желаете — у нас Республика, — и она подмигнула Пасиенте.

Ни Рисата, ни Фурисо, ни Велонсо никогда бы не позволили друг другу занять такую лакомую должность. Это было верхом иронии — своим пренебрежением и страхом друг перед другом они будут вынуждены поднять Пасиенте над собой.

— Хорошо, допустим, это будет Пасиенте. Но этого мало, — добавил Рисата. — Одна должность — этого мало.

Джейн расхохоталась.

В театре это всегда было самое тяжёлое — хохотать живо и искренне даже тогда, когда тебе больше хочется впиться в подушку, заползти в тёмный угол и выть.

— Мало? — она развернулась к двери. — Если вам мало участия в возрождении Империи… — она неверяще качнула головой и уверенно пошла прочь.

Когда двери захлопнулись, она замерла на мгновение, всхлипнув и закрыв глаза. А затем, натянув невозмутимую маску обратно, пошла по коридору прочь.

Каждый шаг отдавался эхом, кровь гулко бухала в висках, а сердце билось о рёбра так, что она чуть не падала.

Пожалуйста. Пожалуйста. Прошу. Умоляю. Пожалуйста. Пожалуйста.

Пожалуйста.

Сердце рванулось из груди, когда она слышала сзади скрип двери.

— Госпожа гонфалоньер, — изумлённый голос Пасиенте ударил по ушам. — Мы согласны!

Глава 17. Готовься к миру

Глава 17. Готовься к миру

Джейн начинало казаться, что не все прошлые гонфалоньеры были бесполезными идиотами.

По крайней мере, Бассо Пикколо стал приятным исключением. Конечно, он был чванливым казнокрадом, одно упоминание которого в счётных книгах вызывало головную боль, но его Гостевая комната…

Джейн слабо улыбнулась. Она могла бы назвать это место ещё одни шедевром Лепорты — не таким известным, но, чёрт возьми, куда более полезным, чем все статуи и фонтаны вместе взятые.

Особенно сейчас.

Посол Виареджио неуютно переступал с ноги на ногу, терпеливо ожидая, пока она ознакомится с его верительными грамотами. Джейн уже давно пробежала их глазами, выцепила заветное «…уполномочен заключать договора и говорить от лица Совета Виареджио» и теперь усиленно делала вид, что что-то переписывает из них…

И ждала, пока Комната начнёт делать своё дело.

Когда она впервые зашла сюда, она ощущала себя самым незначительным и маленьким человеком на свете. Малейшие изменения геометрии комнаты, масштаб и расстановка мебели, расположение зеркал на стенах — всё играло на то, чтобы сидящий перед массивным рабочим столом чувствовать себя никем.

Джейн бросила быстрый взгляд на посла, который безуспешно пытался принять расслабленную позу. Да, если бы Пикколо занимался делами города с той же энергией, с которой тешил своё самолюбие, то её, Джейн, жизнь была бы куда легче.

Наконец, она отложила в сторону верительные грамоты и лист, покрытый невразумительными каракулями. И открыто улыбнулась.

— Как я и полагала, всё в порядке. От имени народа Лепорты, рада приветствовать вас, фра… — она скосила взгляд на грамоту. — Конвинсере.

С такой же радостью она бы обнаружила в своей кровати змею.

— Благодарю, ваша милость, — посол отвесил безупречно выверенный поклон, от которого его одежды зашуршали, как лес на ветру. Боги, да на нём сейчас денег больше, чем в казне Лепорты. — Признаться, я не ожидал, что вы так быстро примите меня.