Четыре солнца

Святъславъ мутень сонь видѣ
          въ Кiевѣ на горахъ.                                       4

2 4 1 1, III«Си ночь съ вечера одѣвахуть мя, — рече, —
    чорною паполомою на кроваты тисовѣ,             6 9 6 3 3, Счьрпахуть ми сине вино,
          съ трудомь смѣшено,                                    1 3 3 3 2, IVсыпахуть ми тъщими тулн поганыхъ тълковень
    великый женчюгъ на лоно и нѣговахуть мя.       5 5 4 9 4, CУхе дьскы безъ кнѣса
    въ моемь теремѣ златовьрсѣмь всю нощь.        2 3 8 1 2, IIСъ вечера бусови врани
    възграяху у Плѣсньска на болони,
              бѣша дебрь Кияни                                     8 3 5 5 3, С
и несошася кь синему морю!»                                 2 2 2 2 2, V

Кнесъ — князёк, конёк на крыше. Он делался из тяжёлого бревна и прижимал доски (таким образом удавалось обходиться без гвоздей). Когда человек готовился отойти в мир иной, конёк приподнимали, открывая душе путь на небо. Иногда при боковом ветре создавалось разрежение с одной стороны кровли, давление воздуха снизу с грохотом подбрасывало доски. Это жуткое, непонятное в те времена явление здесь происходит ночью! Ветер, правда, не назван, но свист его слышится: Си… ноЧь Съ веЧера… Сине вино, Съ трудомь СмеШено… Сыпахуть… дъСкы беЗъ кнеСа въ моемь тереме ЗлатовьрСемь вСю ноЩь, Сь веЧера буСови врани въЗграяху у ПлеСньСка… и неСоШаСя къ Синему морю. А ещё кнесъ созвучен с князем — это сам Святослав. Князья выше всех на Руси, она, как под крышей, находится под их защитой. Поход предпринят без ведома Святослава, с крыши сброшены «доски»…

Каркают серые вороны, зловещие птицы, летают около Киева: в Плеснеске (от плёс) и в лесу по речке Кияни. И несутся они за поживой к морю.

Сон и впрямь тёмен, о чём позаботились сам поэт, переписчики и время. Не произведено ли название Плеснеска от реки Плесны под Путивлем? Дебрь Кияни или дебрьски сани (лесные змеи)? — в первом издании написано дебрь Кисаню. Может быть, упомянуты сани, на которых перевозили умерших?

Как бы ни было, сон мрачен. Бояре принимаются толковать его.

И ркоша бояре князю:

                                  3 2 1 1 1, ?‹‹Уже, княже,                                          1 - 2 - 1, IIтуга умь полонила,
    се бо два сокола слѣтѣста
          со отня стола злата
              поискати града Тьмутороканя,
                  а любо испити шеломомъ Дону.      15 15 4 6 5, III
Уже соколома                                                    1 3 1 – 1, IIкрильца припѣшали поганыхъ саблями,
    а самою опуташа въ путины желѣзныи.        9 3 3 9 3, III

«Уже соколам крылья подрезали, а их самих опутали железом».

На редкость красиво параллельное выделение: Уже, княже… Уже соколома… Сплошь, всеми словами, созвучны строки: Се бо два сокола слетеста — со отня стола злата.

Игорь и Всеволод княжили вовсе не в Чернигове, но их отчий престол именно там. Этим городом правил Ярослав, брат Святослава, он дал для похода свой полк (который потом и побежал с поля битвы).

Сам Игорь хотел главу свою приложити, а либо испити шеломомь Дону. Бояре же приписывают ему другое желание, поискати града Тьмутороканя, так как им когда-то владел родоначальник Олеговичей, и поход подсказывала память рода. У государственных мужей даже не появляется мысль, что настолько серьёзное дело не обдумано со всех сторон.

По летописи, Святослав услышал о беде не в Киеве, а в Чернигове, и не от мудрецов, а от Беловода Просовича, спасшегося при поражении. Но поэт исправляет события, потому что где же, как не в столице, должен находиться великий князь в важный момент, и новости ему надлежит узнавать от своих советников, а не от безвестного дружинника.