Четыре Сына. Рождение легенд

– В каком конкретно месте тебе нужно быть? – прошаркав к сундуку, держа в руке бутылочку с остатками желтой жижи, поинтересовалась савира.

– В Къюнгонде.

– О, ну тогда тебе повезло. Через несколько седмиц, синеглазого я вижу там.

Ответ Тэйпа порадовал, но он все равно испытывал жгучую агрессию. Ничего больше не говоря, Подмастерье направился к выходу.

– Тэйп, – позвала его Сараха. Хардраг остановился. – Не знаю, что ты надумал. Я с твоего рождение плохо тебя "видела". И с каждым годом все хуже и хуже. Теперь же не вижу вовсе. Но что бы ты не затеял, не смей оставлять Эниру без присмотра. Ты сам об этом пожалеешь.

Лира четко ощутила, что Хардраг это знал и без Сарахи, однако слова савиры все равно задели его. Он глубоко вздохнул, после чего просто молча вышел из черной хижины. Тэйп быстрым шагом шел в сторону замка, чтобы взять что-то важное (что именно Энира не поняла, так как эта мысль у него мелькнула и пропала). Но лира почувствовала, как Хардрага разрывало от ярости. Он вспоминал рассказы Райна об Айдане III, и ему совершенно не нравилось то, что Энира попала именно к нему. Одно радовало, этот синеглазый решил вернуться в Къюнгонд…

На этот раз Энира сама прервала воспоминание, начав быстро обдумывать все, что увидела. Да уж, мир потерял гениальнейшего актера! Как можно так скрывать свои чувства? Она глянула на проход, где скрылся Тэйп, и вдруг судорожно спохватилась. Он же скоро вернется, а ей еще так много хочется о нем узнать.

Неизвестно сколько прошло времени. Но Энира с каждым разом контролировала свои эмоции все лучше и лучше. Следующие воспоминания были связаны с Къюнгондом. Она видела, как Хардраг по ночам искал проход, ведущий в пещеры, рыща по всему замку. Наблюдала, как он обходит ловушки в виде бесконечных стрел, обваливающихся крепких на вид стен, разлом пола прямо под его ногами, странные шары и эфемерные создания. Все это Тэйп преодолевал с завидной ловкостью. И Энира не понимала, как он это делает. Она часто ловила себя на мысли, что теряет связь с воспоминанием, когда Хардраг попадал в самое пекло. Лира думала, что вылетала из них, но нет. Она неизменно возвращалась именно в тот день и место, которые видела несколько секунд назад, только вот ловушка уже была пройдена.

Однако это все быстро забывалось, когда память Тэйпа показывала ей воспоминания, связанные с ней самой. И если до этого у нее были серьезные сомнения, что Хардраг к ней неравнодушен, то теперь они напрочь отпали. Она видела, как Подмастерье смотрел на нее, ощущала то, что он испытывал. И это казалось совершенно невероятным!

Самое удивительное, что все чувства Тэйпа были под таким тотальным контролем, что просто зависть брала. У него в голове постоянно присутствовал план – покинуть Братство и забыть прошлую жизнь. На его новом жизненном пути Эниры быть не должно. Для нее, да и для него, это слишком опасно. Оттого нельзя ее к себе подпускать. Однако Хардрагу было сложно с собой справляться, и, несмотря на свой собственный запрет, он не мог отказать лире, когда ей нужна была его помощь.

Когда Энира попросила его о такой простой вещи, как обычное общение с ней, Хардраг был резко против этой затеи. Но что-то толкнуло его на ответ, и понеслось. Тэйп видел завороженное личико увлеченно слушающей лиры. Она искренне удивлялась всему, что он говорил, и это нравилось ему. Ему нравилось и то, что Энира хочет его общения, пытаясь всеми путями разговорить.

Со временем Хардраг стал замечать, что ему очень спокойно с ней, почти также, как с ее братом. Что внутри становится тепло, когда она улыбается именно ему, когда восхищенно смотрит на него. Сараха была права, Энира будто забывала о своей неприязни. А Тэйп начинал ловить себя на мысли, что он привязывается к девушке все больше. А это было опасно для него. Тогда он прекращал вообще с ней общаться.

Все эти сменяющиеся воспоминания были очень живые и яркие, но одно из них прям-таки опаляло сознание своей реалистичностью. Энира сосредоточенно протирала влажной тряпкой заштопанное плечо Тейпа. Он чувствовал, как она слегка дрожала после всего произошедшего и от того постоянно хмурилась. Лира так переживала за него, что от этого, помимо воли, начинала петь душа.

– Видишь, не все так ужасно, – насмешливо произнес Хардраг, наблюдая за ее насупленным личиком. Сейчас он испытывал к ней очень нежные чувства, даже гордился ею.

Энира мрачно на него посмотрела, и Тэйпа это очень позабавило, но он неожиданно почувствовал угрозу. Взгляд метнулся к выходу. Там стоял король Фостэйна.

– Ашаркез! – тихо прошипел Хардраг.

Не вовремя! Айдан не знает, что находится под его замком, и знать ему не следует. Если он увидит Тэйпа изрезанного, со свежезашитым плечом, придется отвечать на вопросы. Нужно срочно сделать так, чтобы все его внимание поглотилось чем-то намного более впечатляющим. Хардраг мысленно представил, как выглядит картина, которую застал король, и идея как-то сама пришла в голову. Это повлечет за собой ряд не самых хороших последствий, но Тэйпу было плевать.