Четыре танкиста. От Днепра до Атлантики

В кабинете книжные шкафы забиты книгами от пола до потолка. Кресло в углу. Удобный мягкий стул работы Гамбса за солидным столом – мечтой бюрократа. Садись да работай.

Геша вздохнул. Он всегда завидовал деду, который не снимал квартиру и не покупал ее, а получил от государства. Вот и ты сподобился, Геннадий Эдуардович…

Может, Сталин приручает тебя таким вот образом? Репнин усмехнулся. А если не думать о человеке плохо?

Тебе, «товарищ Лавриненко», просто сделали приятное. Друзьям ведь необязательно делать подарки исключительно на день рождения? Ну вот…

Теперь у тебя есть жилплощадь, о которой любая невеста может только мечтать. Намек понял?

Геннадий снова вздохнул. Чего же тут непонятного…

На кухне и холодильник нашелся, американский, а в нем – роскошный продуктовый набор. Вино тоже было – «Хванчкара», «Киндзмараули»… Бутылочка «Столичной».

Подумав, Геша налил стопочку водки. Выпил и как следует закусил. Новоселье все же.

Не выдержав, затопил-таки камин. На улице вечерело, и живой огонь, бросая отсветы на стены, резко повышал градус уюта.

Резко зазвонил телефон, но Репнин не вздрогнул – обернулся лениво, подошел к аппарату и снял трубку.

– Алло?

– Сталин говорит.

– Добрый вечер, товарищ Сталин.

– Осваиваетесь?

– Да. Большое вам спасибо!

– Не за что, товарищ Лавриненко. Помните наш разговор? Серьезно подумайте о партработе.

– Обязательно, товарищ Сталин.

В трубке послышались гудки, и Геша осторожно опустил ее на рычажки.

Думай, «полковник Лавриненко», думай…

По стенам гостиной гуляли красные отсветы пламени, будто алое знамя полоскалось на ветру.

Из воспоминаний капитана Н. Борисова:

«В 20-х числах марта 44-го наша бригада вошла в прорыв и начала преследовать отходящего противника. Но погода стояла слякотная, и по бездорожью машины иногда перегревались и выходили из строя. И во время ночной атаки на моем танке полетела бортовая передача. Короче говоря, подшипник полетел, за ним зубья. Ремонтники появились на вторые сутки, тягачом отбуксировали нас на СПАМ (сборный пункт аварийных машин). В течение ночи машину отремонтировали, но еще в ночь поднялась страшенная вьюга и повалил такой крупный сырой снег, да еще с ветерком, что и на метр вперед ничего не видно. С утра эта пурга еще побушевала, но к обеду вроде успокоилась.

Двинулись догонять своих, а на дорогах настоящий кошмар. Всё встало! Только гусеничная техника и повозки еще кое-как продвигались, а все автомобили стояли совсем без движения. Но мимо колонны пойдешь, так непременно какой-то командир выскочит с пистолетом в руках и прикажет вытаскивать его машины.

В конце концов выехали мы к небольшому райцентру Чортков. Там речушка, мост, но не доходя до него, меня останавливает офицерский патруль с солидной охраной автоматчиков. Чувствуется, что бравые ребята. Рослые и по годам не юноши. Сразу меня направили к их начальнику. Доложился этому полковнику: «Такой-то, следую в часть!» Следует приказ: «Впереди в десяти километрах от нас из окружения у городка Скала вырвалась группировка немцев и движется в этом направлении. Я уполномочен командующим фронтом создать здесь заслон! Высоту видишь? Занять на ней оборону!» Приказы в армии не обсуждаются, но про себя я подумал – опять вляпался в очередную кутерьму…