Четыре угла

– У вас, – продолжил я, – истерическое расстройство личности. Да, это не болезнь. Это психопатия. Отличием психопатии от психических заболеваний является её эволютивность, связанная не с болезненным процессами, а с «эволюцией» человеческой психики в реальной жизни. Основными симптомами истерической формы личностной патологии являются: чрезмерное самолюбие, эгоизм, лживость, утрирование чувства справедливости, завышенная самооценка, хвастовство и стремление привлечь внимание и проявить впечатление.

Девушка покачала головой, понимая, что установленный мной диагноз с перечислением симптомов полностью соответствует действительности. Она и сама замечала за собой некоторые странности.

– И как вы думаете меня лечить, Герман Риц? – спросила она, смотря в пол.

– В подобных случаях назначают курс психотерапии. А так же при проявлении возбудимости, приводящей к поведенческим нарушениям, пациенту дают нейролептические препараты.

– Ох. – И она закрыла руками лицо. – Я же только что перед вами по клетке, как животное ползала…

Стыдно стало и мне. Ведь я не сказал ей больше ни слова. Я лишь покачал головой и тихо ушёл, подумав, что так будет лучше, а за спиной в то время раздавался тихий плач девушки, которая не ожидала, что проведет свою молодость за решеткой психиатрической больницы, пропивая курс странных препаратов и общаясь с не менее подозрительными личностями. Ей нужна была поддержка. Но я ушёл…»

Глава 2. Эгоизм

«Для них есть только они сами, идеализированные собственными глазами»

Герман Риц хотел бы больше думать о новых пациентах, понимая их значимость в предстоящей встрече с комнатой и таинственным пятном, растекающимся по разным её углам. Но мысли о пациенте №233 заполнили все его размышления, не давая покоя. Он думал о несправедливости. О том, как легко нынче люди бросают других в их проблемах, думая о своем удобстве и только о своих желаниях. Герман Риц осознавал важность проявления внимания пациенту, учитывая, что этим пациентом являлась женщина с не свойственной мужчинам болезнью.

Вечерело. Солнце все ближе подходило к горизонту. Сотрудников больницы становилось всё меньше. И вот, остались лишь дежурные врачи и медсёстры. Взяв из подсобного помещения, спрятанные Савелием Осначем, краски с кистью и несколько листов бумаги, Герман направился к пациенту 233. Молодой психиатр протянул руки с предметами для творчества к грустно сидящей женщине и стал выжидать, пока она отреагирует. Пациентка с непонимающим взглядом приняла принесенные предметы и стала рисовать. Она начала рисовать под присмотром Германа Рица и продолжала несколько десятков минут пока плавным движением не отложила в сторону краски с кистью. Вытянув руку вперед, она отдала листок своему лечащему врачу. Риц взглянул на него и почувствовал бег маленьких мурашек по своей спине. На листе бумаги, что вызвал такую реакцию, была нарисована дверь, та самая дверь, что, видимо, уже ждала Германа.

В эту минуту пол второго этажа стал нагреваться и обжигать ноги юного врача. Этаж заполнился теплом. Лучи закатного солнца просвечивали легкий и объемный пар, напоминающий кучевые облака.

Риц посмотрел на пол, затем на свои ноги и вдаль, туда, где снова появилась дверь. Она ждала странника, напоминая о себе.

Юный врач забрал у женщины с инволюционной депрессией краски с кистью, все рисунки и пустые листы. Откинув их в сторону, надеясь на их незаметность, он пошёл на встречу к новым приключениям, не понимая уже, рад он этому или глубоко сочувствует самому себе.

Проходя мимо нового пациента, принявшего на себе яркие признаки параноидного расстройства личности, Герман заметил, что тот не спит и здраво стоит у своей двери. Взгляд нового пациента был надменным, эгоистичным. В руках он сжимал и прокручивал кусок ткани от своей одежды, сдерживая свои мысли и слова. Он явно хотел что-то заявить, но предпочёл на этот раз промолчать, дабы насладиться зрелищем и муками врача.

В этот момент Риц понял, что новый пациент сильно напоминает ему его знакомого, что много лет назад считался ему одноклассником. Но, зная имя и фамилию «эгоиста», Риц отогнал идею прежнего знакомства с этой личностью.

Временно махнув рукой на своего пациента, эгоистично смотрящего в след юному врачу, Герман, наш милый друг, вошёл в комнату. Стул со сломанной ножкой всё так же стоял в центре комнаты, а поврежденные стены всё так же нагоняли тоску и страх, что с посещением последнего угла приобрел постоянный характер и особенно сильно проявлялся в темных помещениях и пространствах.

Черное, шевелящееся и растущее пятно, начало поглощать третий угол комнаты. Риц прикоснулся к углу и исчез из человеческого мира. В ту же секунду комната опустела, и её волею юный психиатр был заброшен в мир эгоизма.