Четыре угла

Выходя из номера 32, Герман смотрел в пол. Он чувствовал себя уставшим и обессиленным. Спустившись на первый этаж и пройдя мимо юноши, регистрирующего гостей, Риц вышел на улицу. Шума от тяжелых шагов стражей не было слышно, «камни» открывали веки и смотрели за пришельцем, а трафаретные люди смеялись и звали друг друга, приглашая в отель. Впереди, рядом с дорогой на углу дома, трафаретный юноша обливал трафаретную девушку лживыми сладкими речами о вечной любви. Девушка в свою очередь делала вид, что ей интересно, иногда смеявшись и качая головой. Они были увлечены друг другом по настоящему, но лишь для одного, и вся эта прелюдия им была чужда. Риц прочувствовал всю лживость этого мира, себялюбивость здешних жителей и мерзость их отношений. Фальшь, игра на чувствах, удовлетворение своих потребностей.

Понимая, что всё начинает давить на него, Герман побежал к одной из уличных сцен, где каждый мог говорить для публики что-то актуальное, что-то о себе. Поднявшись по лестнице такой сцены, путник вытолкнул одной рукой трафаретного юношу, рассказывающего о своих желаниях быть всеми любимым и рассказывавшего о своих преимуществах, которые должны были быть причиной всенародной любви. Плоские люди заинтересовались смешным и необычным видом объемного человека, у которого даже не было внутренней части – части «ребенка». Толпа у сцены нарастала, люди смотрели на Рица. Он заговорил в громкоговоритель:

– Знаете, что я вам скажу? Все те взрослые люди, ставящие свои нужды и потребности, интересы выше других – в душе самые настоящие злые дети, которые привыкли, что взрослые всегда делают то, что им хочется. Что ещё для меня мир чрезмерного самолюбия? Помимо установленной детской зависимости от взрослых, их внимания и любви, самолюбие – огромный надутый пузырь, который хочется уничтожить. Люди, чрезмерно самовлюбленные, все время мешают спокойному существованию. Каждое их слово должно быть вставлено и принято людьми, не как затычка для уст других, а как единственная истина. От самовлюбленных веет не просто подвохом, а самым настоящим дерьмом. Потому, сами они выглядят внутри, как дерьмо. Они – сладкая обертка снаружи и горькое, вонючее, источающее зловонный пар нутро. Самовлюбленные люди – опасные люди. И их внутренний капризный ребенок требует слишком многого от общества, он – избалованное скупое на чувства к другим лицо нижайшего по морали человека. Чрезмерно самовлюбленные люди не верны, ведь им мало той любви, что дают люди в окружении, они ищут ее за пределами. Чрезмерно самовлюбленные люди грубы, ведь вечно обижены на мир за «несправедливое» обращение к ним. Чрезмерно самовлюбленные люди не спешат помогать, ведь в помощи нет источника наживы, нет прибыли, нет того, что будет полезно именно им. Чрезмерно самовлюбленные люди зациклены на своих сексуальных желаниях, игнорируют чувства тех, кого заставляют страдать от отношений с ними. Так, точно можно заметить, что чрезмерное самолюбие появляется, когда человек приходит к мысли «я обладаю явными преимуществами», развивает понимание своей красоты, сексуальности, материальной обеспеченности.

Разразился скандал. Плоские трафаретные люди начали требовать извинений, признания. Они начали хватать в свои руки всё, что попадалось на глаз. Кто-то не постеснялся кинуть другого жителя в стоявшего на сцене Германа.

Люди прибывали со всех углов. Выбежала из за угла и Малышка. Она опечалено посмотрела на юношу и закрыла глаза руками, понимая, что добром происходящее может не кончиться.

Жители стали звать стражей. Все «камни» на дороге открыли свои веки и заморгали. Раздались тяжелые шаги, шум щитов. «Стражи! Стражи идут! Ну всё, ему конец».

Риц смирился. Он бросил громкоговоритель на пол сцены и безучастно посмотрел вдаль, в никуда. Его больше не было в этом мире разумом, он был тут лишь телом. Он отключил мысли, он хотел отключить всего себя.

Вдруг задрожала земля. Стражи, подходившие к сцене, остановились и развернулись лицом в обратную сторону – к озеру. Местные жители запаниковали, они забыли о Германе и начали рассыпаться по сторонам. «Опять! Началось!» кричали многие.

Берег озера омыло брызгами озера, вода заволновалась. Поднялась волна и из воды показалась огромная круглая голова кораллового цвета. Когда нечто полностью вынуло тело из воды, оно одним шагом перешагнуло всё озеро своими огромными сильными ногами и встало вне трех уровней. Это оказался монстр Мира Самолюбия. Им был огромный великан с телом настоящего силача-атлета, но с лысой головой и лицом недовольного ребенка. На оголенном торсе силача взрослой комплектации виднелось восемь «кубиков» пресса. Руки с внушительными мышцами и сильные ноги монстра были в напряжении. Злое детское лицо кораллового оттенка, смотрело на мир свысока. Монстр был явно недоволен происходящим. Морщинки на его лице прижимались к переносице, вены на руках и ногах вспухли, а шея пульсировала от ударов бешено колотящегося сердца.