Читаем Четыре вечера с Владимиром Высоцким полностью

Дамы, господа! Других не вижу здесь.Блеск, изыск и общество — прелестно!Сотвори Господь хоть пятьдесят Одесс —Все равно в Одессе будет тесно.Говорят, что здесь бывалаКоролева из НепалаИ какой-то крупный лорд из Эдинбурга,И отсюда много ближе До Берлина и Парижа,Чем из даже самого Санкт-Петербурга.Вот приехал в город меценат и крез —Весь в деньгах, с задатками повесы.Если был он с гонором, так будет — без,Шаг ступив по улицам Одессы.Из подробностей пикантных —Две: мужчин столь элегантныхВ целом свете вряд ли встретить бы смогли вы,Ну а женщины ОдессыВсе скромны, все — поэтессы,Все умны, а в крайнем случае — красивы.Грузчики в порту, которым равных нет,Отдыхают с баснями Крылова.Если вы чуть-чуть художник и поэт,Вас поймут в Одессе с полуслова.Нет прохода здесь, клянусь вам,От любителей искусства,И об этом много раз писали в прессе.Если в Англии и в ШтатахНедостаток в меценатах—Пусть приедут, позаимствуют в Одессе.Дамы, господа! Я восхищен и смят.Мадам, месье! Я счастлив, что таиться!Леди, джентльмены! Я готов стократУмереть и снова здесь родиться.Всё в Одессе — море, песни,Порт, бульвар и много лестниц,Крабы, устрицы, акации, мезон шанте.Да, наш город процветает,Но в Одессе не хватаетСамой малости — театра-варьете!


СМЕХОВ. Я — малый свидетель того большого и нехорошего, что было вокруг него. На телевидении снимал я как режиссер фильм по Флоберу «Воспитание чувств», двухсерийный. И редакция хотела, и я, разумеется, чтобы

Высоцкий играл главную роль. Владимир уехал на летний отдых с романом Флобера» желая вчитаться в книгу» вжиться в роль. Но в связи с каким-то особым и непонятно откуда возникшим «какбычегоневышлизмом», витавшим тогда в воздухе» разрешение на исполнение роли героя Гюстава Флобера — Фредерика Моро — должно было пройти какие-то фильтры. А Высоцкий отдыхал» уже учил роль. И тут пришло письмо, дважды ужасное. Там говорилось: участвовать ему нельзя» а вот если в роли героини выступит Марина Влади, тогда можно и ему, мол. Дважды оскорбительное.

Он об этом знал…

Режиссер Евгений Карелов снял едва ли не лучшую роль Владимира в фильме «Служили два товарища», роль Брусенцова. Когда Карелов снимал свой следующий фильм «Я, Шаповалов Т. П…», он пригласил Высоцкого на главную роль. Высоцкий очень хотел — не разрешили. На всякий случай! Снялся Евгений Матвеев. Это больно ранило.

Говорухин. У него было много травм тогда. Как раз был период, когда его не утвердили в несколько картин.

Он очень тяжело переживал, в частности, свое неутверждение на роль в фильме «Земля Санникова».

У меня сохранилось письмо его, очень горькое.

Он пишет о том, как не утвердили его на «Землю Санникова». Сначала утвердили, даже подписали с ним договор. Купили ему билет в экспедицию. А перед самым отъездом мосфильмовский начальник сказал: «Нет, его не будет!» — «Почему?» — спросили режиссеры. «А не будет, и все!» «Билет мне пришлось сдать, — пишет Высоцкий. — Режиссеры уехали все в слезах. Просили похлопотать». Сыграл Олег Даль.

Ну, дальше была проба на роль Пугачева. Блестящая, по-моему, проба.


(Эту кинопробу сохранила монтажер фильма «Пугачев» Нина Петрыкина. Обычно кинопробы через три года хранения отправляют на смыв, на уничтожение: нет места, где хранить. А эту пробу монтажер сохранила у себя. Когда Н.Петрыкина узнала о готовящейся передаче, то принесла мне бесценный ролик, который мы и показали. Пользуюсь случаем, чтобы принести ей свою искреннюю благодарность.)


Роль Пугачева сыграл Евгений Матвеев…

Много было фильмов, где бы Володя мог играть.

Но не играл. В кино его, к сожалению, использовали гораздо меньше, чем могли бы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Книга рассказывает о жизни и деятельности ее автора в космонавтике, о многих событиях, с которыми он, его товарищи и коллеги оказались связанными.В. С. Сыромятников — известный в мире конструктор механизмов и инженерных систем для космических аппаратов. Начал работать в КБ С. П. Королева, основоположника практической космонавтики, за полтора года до запуска первого спутника. Принимал активное участие во многих отечественных и международных проектах. Личный опыт и взаимодействие с главными героями описываемых событий, а также профессиональное знакомство с опубликованными и неопубликованными материалами дали ему возможность на документальной основе и в то же время нестандартно и эмоционально рассказать о развитии отечественной космонавтики и американской астронавтики с первых практических шагов до последнего времени.Часть 1 охватывает два первых десятилетия освоения космоса, от середины 50–х до 1975 года.Книга иллюстрирована фотографиями из коллекции автора и других частных коллекций.Для широких кругов читателей.

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное