Четыре ветра

– Вы наверняка думаете, что она была одинока, переживаете, что у нее, кроме вас, не на кого было опереться. Поверьте, я знаю, что такое одиночество, и уверена, именно вы ее от одиночества и спасли.

Джек надолго замолчал, изучающе глядя на Элсу.

– Я так давно о ней не говорил.

Элса ждала.

– Я помню смех матери. Много лет я спрашивал себя, где она находила повод и силы для смеха… Но вот теперь встретил вас, вижу, как вы любите ваших детей, и, кажется, лучше понимаю ее.

Элса чувствовала, что Джек неотрывно смотрит на нее, будто чего-то ищет, будто хочет узнать ее суть.

– Иди к нам, мама! – Энт замахал ей рукой.

Элса, обрадовавшись вмешательству сына, оглянулась и махнула в ответ.

– Вы же знаете, что я не умею плавать.

Джек встал и помог Элсе подняться. Они стояли так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице.

– Нет, правда. Я не умею плавать.

– Доверьтесь мне.

Он потянул ее к воде. Она бы стала сопротивляться, но на них и так все смотрели.

У самой кромки воды Джек подхватил ее на руки и шагнул в озеро.

Холодная вода лизнула спину, и Элса вдруг погрузилась в озеро, и его руки продолжали держать ее, а сверху раскинулось синее-синее небо.

Я плыву.

Она чувствовала себя невесомой, весь мир свелся к жаркому солнцу, прохладной воде и его рукам. На один чудесный миг все вокруг куда-то исчезло и она оказалась где-то в другом месте, то ли в прошлом, то ли в далеком будущем, и больше не было ни голода, ни усталости, ни страха, ни гнева. Она просто жила. Элса закрыла глаза и впервые за долгие годы ощутила умиротворение. Она в безопасности.

Когда она открыла глаза, Джек смотрел на нее, склонившись так близко, что Элса подумала, что он сейчас ее поцелует, но он прошептал:

– Знаете, какая вы красивая?

Он явно шутил, и она бы рассмеялась, но не могла выдавить ни звука под его пристальным взглядом. Молчание сделалось неловким. Но Элса понятия не имела, что ей следует сказать.

Он вынес ее на берег, бережно опустил на траву и ушел. Элсу сотрясала внутренняя дрожь – и от собственной неловкости, и от его слов, и от чувств, которые внезапно на нее нахлынули.

Джек вернулся с яркой мексиканской шалью, набросил ее на плечи Элсе.

Затем открыл корзину и позвал детей, которые с готовностью примчались, мокрые – хоть отжимай.

Энт плюхнулся на траву рядом с Элсой. Она втащила сына под шаль.

Джек достал из корзины бутылки с кока-колой и тамале с фасолью, сыром и свининой в пряном соусе.

Это был лучший день за долгие годы, лучший с тех пор, как начались пыльные бури, и засуха, и Великая депрессия.

– Вызывает воспоминания, правда? – сказала Лореда позже, когда рощица и луг опустели, небо потемнело и замерцали первые звезды.

– О чем?

– О доме. Я словно слышу шум нашей ветряной мельницы.

Но это только вода ритмично билась о берег.

– Я скучаю по дому, – сказал Энт.

– Бабушка с дедушкой тоже по нам скучают, – отозвалась Элса. – Завтра мы им напишем, расскажем об этом чудесном дне. – Она посмотрела на Джека и добавила: – Спасибо.

Этот разговор казался до странности интимным, а может, все дело в том, как он смотрел на нее, в том, как она себя почувствовала под этим его взглядом. «Вы меня пугаете», – хотелось сказать Элсе, но это же смешно, да и какая разница? Это всего лишь один день, выходной.

– А теперь…

Ей не пришлось заканчивать предложение. Джек встал. Энт и Лореда тоже. Джек подсадил детей в кузов и открыл дверь кабины для Элсы.

Возвращаемся в лагерь. К реальной жизни.

Дорога домой длинная, пустая, петляющая. Элса мысленно снова и снова заводила разговор с Джеком, подбирала слова, но так и просидела всю дорогу молча, слишком растерянная для того, чтобы говорить. Нынешний день выдался какой-то… особенный, но что она об этом знает? Она боялась унизить себя, нафантазировав то, чего на самом деле нет.

У поворота в лагерь Уэлти Джек съехал на обочину. В желтом свете фар Элса смотрела, как он обходит машину, чтобы открыть ей дверцу.

Она спрыгнула из кабины, опершись о его руку.

– Я скоро поеду в Салинас. Буду убеждать рабочих организоваться в профсоюз. Может, доберусь до консервных заводов. Некоторое время меня здесь не будет. Так что…

– Почему вы мне это рассказываете?

– Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я просто… сбежал. Я бы с вами так не поступил.

– Странно говорить такое женщине, которую вы едва знаете.

– Если вы заметили, я пытаюсь изменить это, Элса. Я хочу получше узнать вас. Если вы только дадите мне шанс.

– Вы меня пугаете.

– Я знаю, – ответил он, все еще держа ее за руку. – Землевладельцы боятся, жители города боятся, штат теряет огромные деньги, и люди в отчаянии. Ситуация нестабильная. Что-то назревает. В последний раз, когда разразился конфликт, погибли три организатора профсоюзов. Я не хочу навлечь и на вас угрозу.

Элса совсем не то имела в виду. Она боялась этого мужчину, боялась чувства, что пробудилось в ней, когда он смотрел на нее.

– А вы разве не организатор профсоюзов?

– Он самый.

И только тут она осознала, какой опасности он себя подвергает.

– Значит, не только мне нужно быть осторожной, правда?