Четыре Воина

Обстановка везде была невероятно убогая. В одном из помещений стоял длинный стол и несколько длинных скамеек.

У дальней стены находилась печь. Вероятно, здесь монахи готовили и принимали пищу. О-Тан брезгливо рассматривал грубую мебель и уродливую печь.

В дальнем конце здания располагалась большая комната с множеством полок. Посреди комнаты стоял стол и две скамьи. Тут хранили книги, догадался О-Тан. Жаль, что монахи забрали свои потрепанные старые книги. Они бы отлично горели.

О-Тан заглянул в пару помещений, в которых, судя по всему, жили монахи. Кровать с тощим тюфяком, скамья, небольшой сундук, стол. У двери емкость для умывания и кувшин. Убогая унылая обстановка. О-Тан поморщился. Его угнетало это место. Самой страшной пыткой для него было бы если бы его заставили жить подобным образом, да еще посреди проклятой пустыни. Возможно, это теперь будет его ночным кошмаром. О-Тан вернулся в зал, в котором он побывал с самого начала. Приказав подать еду, он растянулся на скамье. Один из легионеров пришел с докладом, что при обыске здания ничего не нашли. А, что, собственно можно было тут найти? Карту, с обозначением места, где поганец-монах со своим дружком собирались спрятать Ключи? О-Тан прикрыл глаза. Мерзкая планета, удерживающая как в западне представителей Великой фриманисийской расы. Мерзкие существа населяющие ее. О-Тан очень надеялся, что перед возвращением на Фриманион Величайший все же решит уничтожить это место, служившее ненавистной тюрьмой на протяжении шести веков фриманисийцам.

После того, как вернулись отправленные в селение легионеры, изготовили горючую смесь и обильно полили ею стены каждого из помещений. Отъезжая в глубоких сумерках от покинутого его обитателями монастыря, О-Тан, с нескрываемым удовольствием наблюдал, как вырываются языки пламени из его окон, озаряя яркими всполохами ночную темноту. С Имиритинским монастырем было покончено.

Глава 10

Расплываясь в счастливой улыбке, Клей водил пальцем по экрану мобильного телефона. Но как он ни старался, он никак не успевал выполнять задания и одновременно убегать от маленьких забавных, но кровожадных существ. Каждый раз его либо съедали, либо он попадал в ловушку и в результате погибал и проигрывал. Светка с хохотом следила, как ее странный товарищ начинает все сильнее горячиться и время от времени даже подпрыгивает от напряжения, когда опасная ситуация возникает неожиданно.

Проиграв бессчетное количество раз, Клей отдал телефон Светке. Он улыбнулся и покачал головой, давая понять, что как он ни старался, у него все равно не получилось.

– Светаа, – он посмотрел на девушку и, оттопырив большой палец вверх, радостно сказал. – Воо!!!

Светка снова засмеялась.

– Молодец, – сказала она. – Еще тут поживешь и вообще по русски говорить научишься.

Клей смотрел на нее продолжая улыбаться. В голубых глазах полыхало пламя. Светка положила свою руку на руку Клея и потянулась к нему закрыв глаза и слегка выпятив губы.

– На зара тэ… – прошептал он.

Подождав немного, Светка приоткрыла глаза. Клей сидел прямо перед ней, с напряженным и несчастным выражением на лице. В голубых глазах отражалась невероятная мука. Светка всхлипнула.

– Ты не можешь… – еле слышно прошептала она. – Я… я понимаю…

– Светаа…

Светка снова всхлипнула.

– Ты, когда вернешься, вспоминай меня там у себя, ладно?.. – сказала она, прекрасно зная, что он ее не понимает.

В его глазах теперь была нежность и одновременно с ней невыразимая грусть. Дотронувшись до нежной кожи щеки девушки он осторожно провел кончиками пальцев, едва касаясь ее.

– Ан шаме илар намер тинкате… – произнес он на своем, не знакомом ей языке. Но она поняла. Как всегда понимают друг друга влюбленные, на каком бы языке они ни разговаривали, и даже, когда признания делаются совсем без слов.

– Я тоже всегда тебя буду помнить… – прошептала она. В горле образовался горький комок, мешающий дышать.

Она поднялась, и из последних сил сдерживая глупые, готовые вот-вот выплеснуться наружу, непонятно откуда взявшиеся слезы, вышла из комнаты.

* * *