Четыре Времени Мира. Город (СИ)

Тени в лагере не сразу заметили подмену. Они логично заключили, что их сородич просто загрыз пленного и таким образом приобрел «новый» запах. Даже пошутили, якобы тень выпил «того краснорожего», хотя Кирсан пожелал оставить этого пленника для себя. Пятьдесят третий неразборчиво огрызнулся, и, подхватив в лагере два длинных ножа и фонарь с иридами, отправился наверх — к люку в лавку. Он прошел пол пути по каменной лесенке и швырнул фонарь вниз.

Стеклянная колба разлетелась осколками, высвобождая газ, в котором жили крохотные светящиеся создания вместе с ними самими. Газ, едкий и тяжелый, не поднялся наверх, где стоял предусмотрительный пленник, а растекся сизым маревом по подземелью. Тени стали кашлять и задыхаться, не понимая, что произошло, на шум стали подходить те, кто отправился в дальние части подземелья. Ириды разлетелись в стороны прекрасным разноцветным облачком искорок, но тут же попадали вниз и погасли, умирая — обычный воздух был слишком неподходящей для них средой — а следующими стали умирать тени: гаркан, задержав воздух в легких, спрыгнул вниз и методично, орудуя двумя ножами, превратил в кучку комковатого пепла сразу троих обескураженных теней. Газ понемногу рассредотачивался по подземелью, тени довольно быстро протирали слезящиеся глаза, и вступали в бой, криками подзывая остальных. Они пытались опрокинуть бойца и просто запинать его ногами все вместе, но тот вертелся как юла, сворачивая шеи, проламывая черепа. Одного он убил, просто швырнув со всей силы о каменные ступеньки. Позвоночник сломался с неприятным хрустом.

Тени были ослаблены недостатком питания, крепость их костей и мышечной ткани (точнее того, что заменяло им ее) напрямую зависела от наполненности чужой кровью. Краснокожий гаркан был действительно превосходным бойцом, но не справился бы, будь среди теней хоть один недавно перекусивший. Более того, положительный исход боя между ним и тенью в полной силе в ближнем бою один на один, был отнюдь не предопределен.

Он схватился с одними из опаснейших хищников Города и победил только благодаря ловкости, смекалке и живучести. Под конец горячего боя, гаркан был весь в крови — собственной, чьей же еще, — изорвана одежда, живого места нет от ран, ссадин и царапин, в боку торчит небольшой стилет — один из теней оказался умнее других и метнул его издалека, прежде чем вступить в ближний бой. Эти тени перевозили пленников, а не оружие. К счастью, они в большинстве своем предпочитали атаковать врага как животные хищники — зубами, повинуясь древнему инстинкту. Именно все эти факторы, да и фокус с фонарем позволили ему выжить и дать шанс на спасение другим.

Игнорируя боль и кровотечение, краснокожий, стиснув зубы, вытащил стилет, который к счастью не задел ничего жизненно важного, и поднялся по лестнице, отдыхая на каждой ступеньке. Теперь надо было убедится, что он верно истолковал знак. Он осторожно, стараясь не шуметь, приоткрыл люк и посмотрел на тех, кто обыскивал лавку. Увидев подошвы незнакомых врачевательских ботинок он напрягся, но когда услышал голос Кирстен — успокоился, и вернув люк на место, спустился вниз. Воитель потянул несколько раз за шнурок, чтобы колокольчик в лавке снова зазвонил, и отправился к остальным пленникам. Он обошел их и устроился позади всех, разумно заключив, что пусть обнаружившие их перво наперво бросятся к раненной эйре. А он и сам себя подлатает. Не в первый раз.

Как Зорон и думал, вывеска была лишь прикрытием. Внутри оказалось, что лавка давно заброшена, но туши закрывали обзор, с улицы через витрину этого не было видно, на что и рассчитывали тени. Но тени ли? Зорону пока просто невероятно везло, все события выстраивались в ровную череду, ни одной ошибки, ни одной неудачи! В лавке могли сидеть несколько очень злых охранников, что разделались бы с людом и тенью без труда, но их не оказалось. Может спугнули грифойдеры? Их крики и команды, координирующие действия, раздавались с улицы.

Неужели пленников оставили без охраны? Но нет. Его чутье начало приходить в норму. Ощущение «молоточков» чуть стихло, а взамен на просто нахлынула волна чужой боли. Он не мог определить откуда точно, но скорее всего снизу. Стены магазинчика были тонкими, а вот пол, судя по всему, толстенным, раз он даже не мог определить, кто находится внизу и один ли он.