Четыре жизни. 2. Доцент

В Ленинграде многое удивляло, в том числе внешние проявления шовинизма. На стенах домов и панельных заборах антисемитские лозунги. И свастика! Как-то ещё можно понять (не оправдать), когда это делают безмозглые недоросли, но шокировал масштаб лозунгов (1975 год!). Можно по-разному относиться к евреям, но проявления великорусского шовинизма очень быстро перекидываются на другие национальности, а то и просто на «черножопых», «узкоглазых», «лиц кавказской национальности»… Подобный подход для меня неприемлем даже в разговоре. Повторюсь, я никогда не поддерживаю разговоров о повышенной «умности», исключительности евреев, немцев или кого-то ещё. Национальный вопрос является тонкой и крайне чувствительной материей, способной быстро всколыхнуть огромные массы людей и погубить любое государство. Особенно страшно, когда национальную карту начинают разыгрывать политики.

Ленинград красив, но мрачен (стоит отойти от Невского или Литейного проспектов, попадаешь в каменные трущобы). По маршрутам движения иностранных туристов ещё со сталинских времён всё вылизано, а чуть в сторону — караул! Дороги в городе отвратительны. Новые районы, вдали от центра и метро, строятся на достойном уровне, впрочем, вспоминаешь «Иронию судьбы» Эльдара Рязанова.

Трижды по 4–5 часов провёл в многочисленных залах Эрмитажа, больше ноги не выдерживают, да и внимание притупляется. Эрмитаж не имеет конкурентов в России, думаю, входит в первую десятку музеев мира. Нет смысла описывать впечатления, нового ничего не скажешь: великий музей, великие произведения искусства. Завидно только, что дети Санкт-Петербурга с малых лет могут видеть произведения искусства в оригинале и, наверняка, добросовестные учителя рисования этим пользуется. Здесь, в Эрмитаже, остро сознаёшь, как обделены мои дети и внуки. Культурно образовывает даже аура великого музея, мягкие шлёпанцы (чуни?) на входе, разговоры шёпотом перед великими творениями.

Когда видишь огромную великолепнейшую малахитовую вазу 18 века, изготовленную русскими мастерами-камнерезами Урала или Колывани (не помню), и узнаёшь, что в октябре 1917 года её превратили в общественную ночную вазу куражившиеся простолюдины, что-то переворачивается в душе. Как говорил Николай 2-й перед смертью «не ведают, что творят!» И это действительно так.

В Санкт-Петербурге произведения искусства собраны не только в Эрмитаже, по сути, город (дореволюционная застройка) является музеем. Русский музей, Кунсткамера содержат много удивительных экспонатов. Масса архитектурных произведений: мосты, адмиралтейство, театры. Любил ходить по Невскому проспекту. С интересом разглядывал многочисленные скульптурные группы, начиная с памятника Екатерине в окружении знаменитых любовников перед входом в Пушкинский (Александринский) театр. Медный всадник, скульптуры в Летнем саду, сфинксы — перечислять нет смысла, так как всё основное показано в разнообразных художественных и документальных кинофильмах. Что меня поразило — кладбище при Александро-Невской лавре, где захоронены известные деятели культуры. Великолепны памятники работы скульптора Мартоса (к стыду своему и фамилию раньше не слышал). Посмотрел захоронение зверски убитого декабристами Милорадовича.

Изъездил пригороды Санкт-Петербурга. Прекрасные дворцы Пушкина (Царское село), Павловска и особенно Петродворца (Петергоф), являясь произведениями искусства 18 века, заполнены великолепными картинами и скульптурными группами. Потрясающие парки Петродворца с его фонтанами и Павловска с высокой садовой культурой собирают в выходные дни тысячи и тысячи посетителей. Помню, как в домике Петра в парке Петродворца удивился длине его личной спальной кровати, максимум 180 см (не мерил), а ведь Пётр был ростом 203 см. Гид разъяснил, что в 18 веке было принято спать полусидя (что-то я себе это плохо представляю).

Ну а вечерами театр, не каждый день, 2–3 раза в неделю. Много крупных советских актёров удалось посмотреть «живьём». Билеты в главные театры покупал с нагрузкой, но нагрузка по периферийным меркам очень даже «ничего», скажем спектакль «Лошадь Пржевальского» (о жизни студенчества) в молодёжном театре. Зато удалось посмотреть несколько спектаклей в Большом драматическом театре (БДТ в 70-е, 80-е — лучший театр Советского Союза). Увидеть «живьём» Лебедева, Юрского, Стржельчика, Лаврова в спектаклях Товстоногова даже стоя на одной ноге где-то на галёрке БДТ не каждому посчастливилось. Здание театра явно недостойно великой труппы.