Четыре жизни. 3. Производственник

Уважаемый читатель! Надёжной опорой в 90-е годы в моих пертурбациях была семья. В самые трудные моменты я чувствовал поддержку Нади, освободившую меня от множества семейных проблем. Нет, конечно, ссоры и скандалы бывали, поводов хватало, но не доходил до состояния «жить не хочется». В производственной жизни директора НИЦ условно можно выделить два тяжелых периода: первые годы с запредельной умственной нагрузкой и последние 8-10 месяцев с колоссальным нервно-эмоциональным напряжением. Срединная часть характеризовалась стабильной работой НИЦ в условиях плохой работы основных заводов ТНХК и сравнительно высоким, по масштабам Томска и комбината в те годы, уровнем зарплаты (задержки как у всех). Скажем, в 1996 году получал рублёвый эквивалент 1000 долларов в месяц (общие ведомости само собой, процентов 40–50 главбух выдавала в конвертах, как некие страховки). Хозяева «Биопроцесса» именно такую, скрытую от коллектива, зарплату установили первым руководителям крупных подразделений ТНХК, моя активная попытка поднять зарплату своему заместителю хотя бы до 80 % этой суммы понимания не нашла. Более того, Толстов пожалел, что меня включили в привилегированный список (10–12 человек).

---------—

Уважаемый читатель! Сначала расскажу об основных семейных событиях описываемого периода, а уж затем о райском уголке (дача в Оськино и сопутствующие увлечения).

В марте 1991 г. Надя устроила приличный 50-летний юбилей. В зал торжеств дома быта собралось человек 70. Приехали из Талды-Кургана папа с Вельдой, из Барнаула лучший друг жизни Валентин Аникеев. Сотрудники НИЦ устроили из поздравления целое представление (когда только готовились?). Пили, плясали, всё как принято. Огорчило демонстративное отсутствие генерального и технического директоров ТНХК с жёнами, раньше они даже ночевали на даче в Оськино, а уж выпивали вместе не раз. Напомню, в 1991 г. ТНХК рассыпался на юридически самостоятельные кооперативы и арендные предприятия, естественно начались деловые, прежде всего, финансовые трения с руководством центральной конторы-арендодателя. Дошло до того, что официальную поздравительную грамоту за подписью гендиректора и председателя профкома технический директор ТНХК сунул мне на ходу, на крыльце столовой. Мелочь? Сознательная пакость? Да просто, бескультурье, элементарное неуважение к людям, не только ко мне и моим подчинённым.

Тюмень. 1991 — 92 гг. Мише Полле 3 месяца (Алёше Фёдорову 5 лет), 6 месяцев, 1 год 1 месяц.

1992 год начался трагическим сообщением. 21 февраля в Барнауле умер Валентин Аникеев (2 апреля ему должно было исполниться 52), что-то с сердцем. Вызвали «скорую помощь», долго ждали, по дороге в больницу Валентин умер. Традиционно российское медицинское обслуживание. Известие потрясло настолько, что не в состоянии был поехать на похороны, возникло ощущение, я умираю. Посильную денежную помощь Лиде, конечно, оказал. Валентин подробно описан в главе «Аспирант» первой книги «Четыре жизни». Меньше года назад Валентин выступал на моём юбилее, а в апреле 1990 г. мы с Надей были в Барнауле. Повторяюсь, грех ранжировать смерть друзей и близких, но уход Валентина оказал на меня самое сильное воздействие за прожитую к тому времени жизнь.