Четыре жизни. 4. Пенсионер

В среду 21 января нас пригласила на ужин Катя, 52-хлетняя подруга Вельды. Приехал Саша, поехали (всего-то 400–500 метров). Катя накрыла на 4-х на кухне, сидели, пили, ели закуски, разговаривали. Катя старалась понравиться, она и действительно, с первого взгляда, неплохая женщина. Муж её бросил с маленькими детьми, сам умер уже 20 лет назад. Несколько детей умерли (по словам Вельды), рядом двое взрослых детей. Сын вроде бы наркоман (по словам Вельды). Мне так было хорошо за столом, что никак не хотел уходить. Вельда начала нервничать, что-то мне выговаривать. Что произошло в машине, точно не помню, кроме того, что я громко отправил её на «три буквы». Она с заднего сидения кинулась драться, шлёпать меня по лицу…. Пытаюсь по секундам вспомнить ситуацию, не могу. Она вылезла со словами, чтобы моей ноги в её доме больше не было…. Мы уехали с Сашей в Ашендорф. Саша был практически трезвый (выпил две маленькие бутылочки пива) и свидетель скандала. Упоминаю этот факт, так как Вельда поспешила по всем телефонам изложить свою версию, даже в разговоре с Юлей. В Папенбурге родственники знают, что собой представляет Вельда и что я. Думаю, разобрались.

Четверг, 22 января. Часа через 3 сна у Машкина полностью протрезвел, начал обдумывать ситуацию. Выработал план. 1.Прошу Сашу съездить за моими вещами. 2. Дальше два варианта: или Саша подвезёт меня на железнодорожный вокзал, или отвезёт к Ирине (я дорогу оплачиваю). Сформулировал заголовок будущего описания последней поездки в Германию.

Саша выслушал, уехал. Появился около обеда, якобы Вельды не было дома. Приготовил обед с рыбой (он — вегетарианец), ещё раз уехал, Привёз вещи. Я позвонил Ирине, трубку взял Геруш. Спросил, могу ли приехать завтра. Конечно. Потом ещё Ирина оттуда перезвонила, уточнила время приезда.

Попытался на прощание навестить Виктора Ремезова, тем более, что жена его Ирма тяжело заболела, воспаление зрительного нерва. Один глаз видит на 10 %, второй на 20 %. Машкин их адрес не знал. Я дозвонился, в ответ услышал: если хочешь, приезжай. Передал соболезнование Ирме и повесил трубку. Всё. Больше мне прощаться в Папенбурге не с кем.

Подарил Саше свои новые работы, подписал, в том числе и ранее подаренные сборники. Пообещал прислать недостающие фрагменты, теперь Саша имеет полный комплект «Мозаики». В пятницу я с утра готов ехать, Саша тянет. Ещё раз поехал к Вельде, взял что-то для Эдика, так как решил задержаться в Ганновере до понедельника 26 января, годовщины смерти сестры. Двигаться, не спеша, начали с 13 часов, помыли машину, заехали за цветами, я купил 4 крупные белые розы. Поставил цветы на могилу родителей, сфотографировался. Кстати, поставленные в первый день розочки практически не изменились.

Дорога заняла часов пять, один раз по автобану залетели не туда. Пришлось остановиться, по карте разобраться (километров 30–50 сделали лишних). Ирина с Герушем приняли хорошо. Пить старался осторожно, только пиво, закусывали чебуреками. Показал Ирине, Герушу, Карлу свой раздел в Самиздате.

В субботу 24 января поехали в гости к маме Геруша и его братьям, километров 20 по сельским дорогам. Младший брат Геруша Эрвин (впервые я встретил «живьём» тёзку, да ещё пил и фотографировался вместе) живёт в трёх домах от матери. Братья удивительно похожи, всего их пять, старшему 49, младшему Эрвину 40. Я видел рядом троих. Удивительное сходство. Мать выглядела неплохо, сухощавая подвижная старушка. Запомнился душещипательный момент. Только мы (три брата, их жёны и я) расположились в баре в подвальном этаже Эрвина пить вино, появляется мать: где-то что-то у неё в доме течёт. Два старших брата поднимаются и молчком за ней. Как это здорово: мать и пять взрослых сыновей! Через несколько лет старший брат Геруша Эвальд, 1951 г.р., покончил жизнь самоубийством (по телефонным сплетням, основная причина — неспособность найти работу).

Окрестности Ганновера. 24.01.2004 г. Подвальный бар Эрвина Земрау. Рядом Геруш.

Справа и слева Ирина.